Книга Стажер магического сыска 3, страница 57 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

— Анастасия, — мягко сказал Глеб, — ну вы сами подумайте, далеко вы убежите-то? Леса, снега. Замерзните же насмерть. Майор Лазарев покрепче вашего, и тот не справился. Вернитесь домой, а?

Вместо ответа Мартынова вытащила откуда-то из-под пояса платья револьвер. Тот самый, что много месяцев назад, но будто уже целое тысячелетие, принадлежал Рубченко.

— Отойдите от меня! Я не поеду в тюрьму, ни за что, нет! — тонко, срываясь, крикнула она.

Револьвер она с трудом держала в обеих руках, его ствол ходил ходуном.

— Взяли все моду угрожать мне смертью, — покачав головой спокойно сказал Глеб. — Анастасия, ну вы-то куда? Одно дело человека отравить. Другое — прямо глядя в глаза выстрелить. Отдайте револьвер и пойдем уже в тепло, холодно тут.

— Глеб Яковлевич, — прошипел у него за спиной прибежавший Порфирий. — Не бравируйте!

— Отдайте оружие, — Глеб протянул руку. — Скажем в полиции, что вы сами во всем сознались. Я подтвержу, вы же не запирались, не отрицали ничего. Вам снисхождение будет. Подумайте.

Мартынова, трясясь то ли от страха, то ли от холода начала медленно опускать револьвер. На секунду замерла, словно о чем-то задумалась. С посиневших её губ слетали клубы пара, растворяясь в морозном воздухе. Затем она резко вскинула револьвер к голове.

— Настя, нет!

Рявкнул выстрел.

— Не на такой результат вы рассчитывали, Алексей Степанович, — мрачно сказал Глеб, глядя в окно, как десяток крестьян лихо машет лопатами, расчищая дорогу от искрящегося на солнце снега. — Сын убить вас пытался. Еремей мертв.Мартынова мертва. Мда. Приношу свои извинения.

— Не стоит, господин Буянов, — ответил старик, постукивая стаканом с виски по столу. — Я нанимал вас для защиты собственной жизни. Вот мне, как командиру, обозначившему задачу, и нести всю ответственность за её результат.

— Господа, — лениво отозвался развалившейся в кресле Порфирий, который посвятил все утро тому, что под опекой Акулины яростно сокращал запасы продуктов в кладовой, — могу понять это ваше самобичевание, но, право слово, вы же не хотите тем самым снять часть вины с тех, кто согрешил, и переложить на собственные плечи? Будто преступления Мартыновой и Романа не только их, но и немного теперь ваши?

Лазарев уважительно покачал головой.

— Вот за что я всегда любил котов, Глеб Яковлевич, — сказал он. — За мудрость их! Прислушайтесь к Порфирию Григорьевичу, он ерунды не скажет.

— А он меня никогда не слушает. Вот никогда и все тут! — мгновенно нажаловался кот, будто только того и ждал.

— Ну и напрасно, — подытожил старик, допил виски, поднялся с кресла. — Возьмите, пока не забыл. Ваш обещанный гонорар.

Он протянул пухлый белый конверт, Глеб начал было противиться, но услышав за спиной кошачье «берите-берите, мы что, богатеи какие-то, отказываться?» принял его и убрал в карман.

— Вот и славно. Не забудьте попрощаться, как будете отъезжать, — уже пьяненький Лазарев приложил ладонь к седому виску и вышел из комнаты.

— Что будем делать дальше? — спросил Порфирий и сыто икнул.

— Ну как, что, — Глеб пожал плечами. — Вернемся в агентство, к нашей службе. Уверен, Анна Витольдовна уже вся исскучалась по нам. Сразу же найдет для нас что-нибудь интересное.

— Ни минуты покоя.

Порфирий широко зевнул и сладко потянулся.

Глеб стоял у окна. Со второго этажа было прекрасно видно дорогую черную машину, из которой вышли некий тип в дорогом пальто и Анна. Сейчас они стояли у крыльца, о чём-то разговаривая. Как ни странно, Анна улыбалась. А незнакомец улыбался ей в ответ.