Книга Стажер магического сыска 3, страница 53 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

Кот взметнул хвостом.

— Кого-нибудь да прирежут обязательно. Нервишки не выдержат.

— Порфирий Григорьевич, мы заперты в гигантском особняке всего второй день, а вы уже кровавую бойню пророчите?

— Припомните, припомните ещё мои слова, когда будете думать, где найти нож, чтобы себя защитить. Посмотрю я на вас. Похихикаю. Не слушали Порфирия Григорьевича, да?

— Это всё, конечно, смешно и весело, друг мой, однако, я бы хотел услышать хоть какую-то стратегию, как же нам вычислить отравителя в этом доме.

— Не имею понятия, честно признаться.

Повисла долгая пауза.

— Знаете, что мне кажется обидным и несправедливым, Глеб Яковлевич? — со вздохом спросил кот.

— Как по мне — так буквально всё на свете, — мрачно отозвался Буянов.

— А вот и нет. Мне грустно, что умер человек, а всем как-будто всё равно.

— Мне не всё равно, — буркнул Глеб. — Я найду убийцу и за своё злодеяние он поплатится.

— Так-то оно так, да вот я продругое толкую, — сказал Порфирий. — Вот Еремей умер, а всех как будто больше волнует, что покушались-то на Лазарева, понимаете?

— Не очень, — признался Глеб.

— Человек умер, ни за что, ни про что. Зла никому не делал. А все смотрят на его смерть, только как на несостоявшееся покушение на его хозяина. Будто он предмет какой, пулю на себя принял, да и бог с ним.

Глеб сел на кровати, ожесточенно потёр виски, взъерошил волосы, затем щелкнул пальцами.

— Порфирий Григорьевич, вы гений.

Глеб ушел из комнаты и отсутствовал где-то минут двадцать. Вернулся с загадочной улыбкой на лице, чуть не приплясывая.

— Чему такому это вы радуетесь? — подозрительно спросил Порфирий. — К нам пробивается подмога сквозь сугробы? На горизонте дирижабль? Или вы обнаружили в себе силы летать и нас здесь больше ничего не держит? Пугаете вы меня, Глеб Яковлевич. Ну же, говорите уже. Вы никогда мне ничего не рассказываете.

— А вот всё-то вам да расскажи? — ехидно спросил Буянов. — Вот не дразнили бы меня весь день почём зря, так и поделился бы сразу. Теперь же считайте это заслуженным наказанием за вредность.

Бедный кот даже рот раскрыл от такого бесцеремонного коварства.

— Я… Вы… Да как… Ах вы!..

Порфирий словно имел в голове одновременно так много слов возмущения, что они, толкаясь, застряли в горле.

— А вот так, — Глеб с трудом сдержался, чтобы по-мальчишески не показать коту язык. — Один — один, Порфирий Григорьевич. Надо народ собирать. Идемте со мной, а то пропустите. Не услышите, что я узнал, к чему пришел. Хотя вам это, конечно, не интересно?

Несчастный Порфирий, не ожидавший такого коварства в ответ на своё ангельское поведение, снова попытался что-то сказать, но от возмущения только запыхтел, как маленький паровоз.

Тем временем Глеб уже развил бурную деятельность. Постучался в комнату Лазарева-старшего.

— Алексей Степанович, выходите, пожалуйста, и спускайтесь.

— Зачем? — лениво отозвался старик.

Судя по его мутному взгляду весь день он потратил только на опустошение бутылок с вином.

— Я убийцу поймал, — сказал Глеб.

— Как поймали?

Старик неуверенно попытался подняться с кресла, в его глазах блеснул огонь.

— Аналитически, — ответил Глеб. — Пока что. Собирайтесь и спускайтесь, все расскажу.

Не дав Лазареву время на дальнейшие ненужные расспросы, уже стучался в дверь Апрельских.

— Вы что себе позволяете? — открыв, попробовал было взять привычный тон Иван, но Глеб остановил его жестом ладони.