Книга Стажер магического сыска 2, страница 33 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

— Вот, Петр Сергеевич, сами видите, какая ситуация. Девица подверглась сильным переживаниям и с тех пор все больше лежит и бездействует, на контакт не идет.

— Что ж, давайте посмотрим, чем я могу помочь. — Чигвинцев стал серьезен. — Если вас не затруднит, то мне легче работается один на один с пациентом.

— Да, конечно, как вам будет угодно, — согласился доктор, выходя из палаты.

Однако Анна замешкалась:

— Петр Сергеевич, понимаю, что это не в ваших правилах, но позвольте мне остаться. Отчего-то мне кажется, что мое присутствие ей в радость.

Лекарь на миг замешкался, но все же кивнул.

Повернувшись к Анне спиной, он встал возле кровати Лизы, совсем так же, как вчера господин Чигвинцев стоял подле трупа Мельникова в морге. Он возвел руки и Анна прищурившись увидела свечение, исходящее из его ладоней. Петр Сергеевич провел ладонями над притихшей Лизой назад и вперед, задержалсяподле головы. Вдруг в оконном стекле Анна заметила, как Петр Сергеевич изменился в лице. Всего лишь на мгновение черты его исказились, будто он увидел нечто неприятное, противное глазу. Но в следующий миг черты его вновь стали спокойными и он продолжил манипуляции с магией.

Однако эта перемена отчего-то зацепила Анну, заставляя задуматься о том, что же такого почувствовал лекарь в несчастной девушке.

С самого утра Глеб ждал, когда наконец кто-то прибудет в галерею. Судя по всему творческие натуры не особо любили подниматься в такую рань, когда рассветное солнце едва-едва показалось над горизонтом. Так что приходилось запасаться терпением. Он заглядывал в окна, стучал в двери, надеясь, что ему откроет ночной охранник или вахтер, но всё было тщетно. Порфирий с утра сообщил, что пойдет проведать Анну Витольдовну, так что скрасить ожидание приятной беседой было тоже не с кем. Всех дел только и оставалось, что подпирать стену, приветственно приподнимать шляпу, когда мимо проходили барышни, да бесконечно щелкать крышкой карманных часов, поминутно проверяя время.

— Скажи, голубчик, — окликнул Глеб дворника, — а когда галерея-то откроется?

— Ишь, ваше благородие. Часу в десятом и то — коли повезет. Их благородия спозаранку не встают, перины пуховые не пускають.

Хохотнув, дворник продолжил мести улицу. Оставалось только страдальчески вздохнуть и продолжать ожидание, никаких других идей как выйти на след исчезнувшей Анастасии всё равно не было.

Когда терпение уже подходило к концу, а мысли, что возможно и все художники из галереи тоже пропали скопом, как будто звучали уже не столь безумно, он наконец увидел, что к дверям подошла молодая девушка, достала толстую связку ключей и отперла замок. Чуть не бегом Глеб бросился к ней.

— Прошу прощения, здравствуйте!

Девушка обернулась. Молодая, с длинными русыми волосами, она удивленно посмотрела на него раскосыми карими глазами.

— Чем могу помочь? — спросила она.

— Меня зовут Глеб Яковлевич Буянов. Я из полиции, могу вам задать пару вопросов?

— Конечно, прошу. Меня кстати, зовут Елена, но вы можете звать меня Эвридика, — девушка не без нотки кокетства заинтересованно глянула на Глеба.

— Вы здесь работаете? — спросил он.

— Смотря что вы имеете в виду. При галерее есть мастерская, я в ней работаю. Я скульптор, мне надо много пространства, сами понимаете, в домашней обстановке не развернуться. Творческий порыв не терпит замкнутости, ему нужен простор, воздух.