Книга Стажер магического сыска 1, страница 96 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

Минут через двадцать, после того как они миновали грязный овраг с осклизлыми стенками и преграду из колючих кустов, кот вывел его на дорогу и сел,начав вылизывать шерсть испачканную в глине.

— Нашли вы, конечно, время для процедур, — поддел его Глеб, но кот даже ухом не повёл.

Он сидел и занимался своими делами до того момента, когда на дороге не показалась машина. Паромобиль ехал с выключенными фарами. И как-то медленно, словно крался.

Глеб хотел нырнуть в кусты, но его остановил голос Порфирия Григорьевича:

— Стойте тут, мой героический друг, иначе придётся за вами вновь лезть, а вторично я на такое не соглашусь даже за контейнер тунца первой свежести.

Слушаясь кота, Глеб, ощущая себя сыном мельника из сказки, дождался свою карету. Он уже прикидывал, станет ли Порфирий сообщать, что маркиза Карабаса обокрали грабители, но не понадобилось.

Паромобиль остановился и кто-то открыл изнутри дверь. Кот тут же запрыгнул внутрь, а Глеб замешкался, не зная, что его ждёт.

— Вам нужно особое приглашение, Глеб Яковлевич? — Анна, выглянув, смерила его всё тем же ледяным взглядом и внезапно усмехнулась, точно удачно пошутила.

Глеб молча сел рядом с ней. Закрыл дверь и машина понеслась сквозь ночь, унося их прочь от негостеприимных стен «Холодного ключа».

— Не думал, что скажу это когда-нибудь, но чертовски рад вас видеть, Анна Витольдовна, — сказал Глеб, разваливаясь поудобнее в пассажирском кресле автомобиля, которое после деревянных тюремных нар казалось мягким, будто подушка с лебяжьим пухом.

— Не думала, — в тон ему ответила Воронцова, — что когда-нибудь мне придётся так часто переживать за жизнь своего стажёра.

— И никто из вас двоих, разумеется, не думал обо мне, эгоисты, — проворчал с заднего сидения Порфирий Григорьевич, беззастенчиво потираясь об обивку кресла, чтобы вытереть с шерсти воду и грязь. — Жизнью тут ради вас рискуешь, а даже и тунца никто не подумает предложить. Люди, что с вас взять.

— Не теряйте времени даром, Глеб Яковлевич, — сказала Анна Витольдовна, вглядываясь в ночную дорогу. — Там на заднем сидении, рядом с Порфирием Григорьевичем, чистая рубашка и пиджак. Переоденьтесь, а то будете привлекать слишком много внимания.

Неловко ворочаясь в тесной машине, Глеб кое-как скинул сорочку, запачканную глиной, и натянул чистую свежую рубашку. Пиджак был староват, с потёртыми локтями, да ещё и маловат в плечах, но выбирать было не из чего. Ходить в грязной одежде по городу, застрявшему менталитетом в восемнадцатом веке, это как красной тряпкой перед быком махать. Эй! Посмотрите на меня! Я либо сбежавший заключённый, либо бродяга! Арестуйте меня срочно!

На заднем сидении нашлась также бутылка воды и несколько яблок. Глеб быстро сгрыз фрукты, одним глотком осушил бутылку и закатил глаза от удовольствия. Ещё бы принять душ, а лучше залечь в горячую ванну, да на пару-тройку часиков… Сладкие мечты пришлось оставить до лучших времен, насущных проблем впереди хватало.

— Куда мы едем? — спросил он. — Сделаете мне фальшивый паспорт, дадите накладные усы и будем через пятнадцать минут у мексиканской границы?

— А что! — промурлыкал с заднего сидения голос Порфирий Григорьевич. — Я бы съездил в Мексику, там тепло и солнце, горячий песочек.

Анна Витольдовна, предсказуемо, шутку не оценила.