Книга Стажер магического сыска 1, страница 105 – Юлия Гладкая, Alexander Blinddog

— Вы уверены, что это палец вашей дочери? — уточнила Анна.

— Вы ещё смеете сомневаться? — вспылил Михаил Германович. — Вот, полюбуйтесь,и платочек её, батистовый, её ручками вышитый, и пальчик, — голос его задрожал и он отвернулся, будто скрывая слезы.

— Единственное, что могу сказать по этому, хм, объекту, что он отрезан у живого человека. Надеюсь, это вас хоть немного утешит.

— Утешит? — закричал губернатор, багровея лицом. — Утешит? Они мне дочь кусками шлют, измываются над моей кровиночкой! А вы мне сухие факты талдычите, и просите о таком, после чего я сразу её голову получу? И то, если повезёт? Вы понимаете, о чём я говорю?

— Понимаю, — кивнула Анна, — простите, что побеспокоила.

Она была уже у дверей, когда её догнал голос губернатора:

— Анна Витольдовна, по-отечески вас прошу, уезжайте вы из Парогорска, забудьте про правосудие и отбудьте в любом направлении, хоть к батюшке, хоть на воды, только подальше от Морозова, потому как он вам жизни не даст.

— Спасибо за совет, Михаил Германович, но больше бегать не намерена. Прошу простить, служба.

Обратно до машины Анна шла широким шагом, не замечая начавшегося дождя и в уме продумывала варианты, не находя подходящих.

Вернувшись в гостиницу, она обнаружила Глеба и Порфирия играющих в карты. Судя по раскладу играли в «Дурака», а если обратить внимание на ломтики ветчины, то выигрывал кот.

— Почему я не удивлена? — вздохнула Анна, ища взглядом куда бы присесть и не найдя третьего стула осталась стоять. — Итак, губернатор отказался нам помогать, ему прислали палец дочери и он закрыл шахту, собираясь после передать её Морозову.

— Да ладно! — возмутился Глеб. — Вы же сказали ему, что Морозов не крал Елизавету?

— Конечно, Глеб Яковлевич, я же всегда так поступаю: вначале сообщаю, что Морозов гад и преступник, и если его не схватить, то губернаторскую дочь не вернуть. А после сразу же вспоминаю, что ах, нет, Фёдор Романович душка-лапушка и ни при чём, но всё же арестовать его надобно. Вы думаете это так должно быть? — огрызнулась Анна.

Глеб покривился и пожал плечами.

— Ну и что же вы, господа, собираетесь делать? — поинтересовался кот, разглядывая карты лежащие перед ним на стуле.

Анна хотела было ответить, но её прервал стук в дверь.

— Прячьтесь, — одними губами прошептала она.

Увы, в маленькой комнатушке из потайных мест имелась только ширма, за которой скрывалось отхожее место, да пространство под кроватью.Отказавшись от обоих вариантов, Глеб прижался к стене, вынув из-за пояса револьвер Рубченко, а кот остался сидеть, как ни в чём не бывало.

Между тем Анна подошла к двери:

— Кто там? — холодно спросила она.

— Вам записка, сударыня, — послышался печальный голос консьержа, — я суну её под дверь.

— Да, сделайте милость и уходите, — потребовала Воронцова.

Почти тут же из-под двери показался угол белого конверта. Подняв его, Анна поглядела на послание без подписей со всех сторон и только потом вытащила саму записку.

— Ну, что там? — спросил Глеб, убирая револьвер обратно за пояс.

— Кажется, у нас всё же есть вариант, — призналась Анна и подала записку Глебу.

— Это вы сказали губернатору, куда направляетесь? — спросил Глеб, увидев, чья подпись была в конце записки.

— Разумеется, нет, — холодно ответила Воронцова. — Должно быть он послал кого-то, чтобы за мной проследили. Я же говорила вам, Шмит, может, и убит горем о пропавшей дочери, но хватку не потеряет. Губернаторами наших суровых краёв не становятся растяпы, впадающие в слабоволие по любому поводу.