Книга Стажер Зеркального сыска, страница 4 – Юлия Гладкая

Дверь Агриппина не закрывала, но с первого же дня Митя усвоил, что входить без стука к старухе не следует. Легкое прикосновение костяшками к дубовым доскам отозвалось небывалым гулом, заполнившим помещение. Мите почудился и аромат дурман-травы, рычание зверей и противное прикосновение ползучих гадов, но как только ведьма распахнула дверь, все исчезло.

– Чего тебе, умник? – Седые волосы, скрученные в тугую фигушку на затылке, делали бабку похожей на первую Митину учительницу, отчего он немного робел.

– Это ваше? – Митя решил сразу перейти к атаке и протянул Агриппине найденную куколку.

Бабка прищурилась, склонила голову набок, рассматривая вещицу. Затем перевела взгляд на Митю:

– Может, моя, а может, и нет.

– В смысле? – опешил Зеркальщик. – Вы же у нас единственная ведьма, значит, это ваше!

– А может, кто дурака валяет? – не сдавалась бабка.

– Да от этой гадости злом за версту разит.

– Га-а-адости! – обиженно протянула Агриппина. – Я, может, каждую с любовью творю, а ты вон о ней как.

– Значит, ваша? – обрадовался стажер.

– Допустим, да только мои, милок, все в чуланчике лежат.

– Можете показать?

– Могу, – кивнула бабка и поманила его за собой.

Митя осторожно перешагнул порог комнаты. Каждыйраз, заходя в логово ведьмы, он искал глазами проявления зла. Заспиртованных младенцев в банках. Чучел трехглавых щенков, связки поганок под потолком и бутыли с мутными настойками. Увы, ничего этого здесь не было, но Митя утешал себя мыслью, что ведьма все это просто прячет, отводит ему глаза.

Тем временем старушка прошла в угол комнаты и отворила неприметную дверь. Митя поспешил встать рядом.

Ведьма плеснула в темную чашку воды, что-то шепнула, и та тут же засветилась зеленым, как гнилушка на болоте, озаряя кладовую.

– Вот, гляди, мои куколки все на месте. – Она ткнула пальцем в одну из стен, презрительно разглядывая стажера.

Митя внимательно уставился на полку. Там в рядок сидели тряпичные игрушки без глаз и волос. Сшитые из льна и набитые не то опилками, не то травами.

– Ну что, понял, что я за свои слова отвечаю? – с ехидством поинтересовалась ведьма.

– А сколько у вас куколок? – задумчиво произнес Митя, разглядывая парочку игрушек, навалившихся друг на друга, словно им не хватало соседки.

– Тринадцать, – раздраженно бросила ведьма.

– А тут двенадцать, – обрадовался Митя.

– Не может быть! – Старуха оттолкнула юношу и стала одну за другой стаскивать безликих куколок с полки. – Двенадцать, – недоуменно произнесла она. – Как же так?

– Вы, конечно, прекрасная актриса, Агриппина, но, как представитель Зеркальной магии, я вынужден выдвинуть вам обвинение в запугивании людей!

– А не юн ли ты обвинениями кидаться?! – оскалилась ведьма, и Митя отшатнулся. На миг облик пожилой учительницы исчез, и на него взглянула гарпия, сморщенная, с растрескавшейся кожей и бельмами вместо глаз.

– Вы, Агриппина, это прекратите! – потребовал Митя и вдруг понял, что, если бабка нападет, он не сможет ей противостоять, слабоват.

– Что прекратить?

Когда в кабинет вошел Игнат Исаакович, Митя не знал, но сейчас это занимало его меньше всего.

– Ведьма Агриппина нарушила вторую заповедь Зеркальщиков, – отрапортовал он, придвигаясь ближе к старшему товарищу.

– Это правда? – Волшебник взглянул поверх пенсне на старуху.