Книга Стажер Зеркального сыска, страница 29 – Юлия Гладкая

– Так горе же в доме, – откликнулась старуха, словно это все объясняло, – вот и нанялась плакальщицей, денежка невелика, а все на пропитание хватит. – Пелагея улыбнулась Мите, сверкнув ровнехонькими белоснежными зубами.

Митю даже слегка передернуло, но зато внутри окрепла уверенность, что надобно осмотреть комнату покойного.

– Уж простите, Матрена Денисовна, но прошу вас провести меня в ту комнату, где умер ваш супруг. – Митя прочистил горло и веско добавил: – Следствие того требует.

Матрена зло сверкнула глазами, но перечить не стала и повела мага за собой наверх по лестнице.

В спальне царил полумрак. Окна и зеркала занавесили черным крепом. На столике теплилась лампадка, да нервно дрожала племенем высокая церковная свеча. Воздух пропитался ладаном, воском и еще чем-то душным и тревожным.

Митя выудил из кармашка на жилете пенсне и, приладив его к глазу, обвел взором комнату. Сначала ему показалось, что ничего тут нет. Обычная спальня, с легким налетом грусти, но затем он заметил легкое колебание, словно тушью капнули в воду. Вот такие разводы маячили в изголовье кровати, однако были они столь нечетки, что Митя засомневался, магия ли это или людская ненависть, всплеснувшаяся в последний миг жизни вместе с финальным вздохом.

Митя осторожно подошел к зеркалу и, сдвинув с него ткань, коснулся рукой блестящего полотна. Сила потекла, будто кровь по венам, и вот уже видится Христофор, как он мечется по кровати, над ним склоняется Матрена, а некто прикладывает ему тряпицу на лоб. Вглядевшись, Митянахмурился:

– Матрена Денисовна, скажите, а старуха Пелагея у вас работала и до смерти вашего супруга?

– Сиделкой нанимала, разве запрещено? – вскинулась вдова.

– Нет, нет, ничуть, – тут же откликнулся маг. Он попытался разглядеть еще что-нибудь, однако зеркало занавесили раньше, чем глава строительной артели, а нынче призрак, усоп.

– Ну что, довольны, нагляделись? – зло прошептала Матрена.

– Да, спасибо за помощь, еще раз простите за беспокойство. – Митя откланялся, но вдова отвернулась от него, и ему ничего не оставалось, как пройти мимо нее вниз.

Когда они выходили из дома, Катерина наклонилась и подобрала что-то с каменных плит, устилающих крыльцо, однако Митю настолько поглотила загадка, что он не обратил на это внимания.

– Посмотрите-ка, Митя, что я нашла. – Катерина протянула ладонь. На черном бархате перчатки маг увидел белую звездочку бумажного цветка. – Это асфодель, греки считали, что поля забвения в загробном мире засеяны им.

Митя, уставившись на цветок, нахмурился.

– Я уже видел такие цветы, на местном кладбище венки из них лепят. Видно, после похорон кто-то принес на ботинках или одежде.

– Я так поняла, что схоронили его вчера, а цветок точно новый. – Катя поднесла к носу. – Будь он живым, я могла бы почувствовать его аромат.

– А ведь вы правы! – восхитился Митя, восторженно разглядывая окоматографистку. – Этакому цветку тут неоткуда взяться, если только некто не шастает на погост и обратно, и мне кажется, я даже знаю кто. – Катерина с интересом поглядела на мага, и тот продолжил: – Это Пелагея, старуха не так проста, уверен, что есть в ней колдовская жилка.

– А вы ее проверяли? – полюбопытствовала Катя.

– Проверял, – кивнул Митя, – вроде как обычная старуха, но рядом с ней у меня сердце не на месте.