Книга Академический обмен, страница 45 – Юлия Жукова

Впрочем, в подвале его снова повело, особенно около той полочки с черепами и ногтями.

– Эй, эй! – запаниковала я, когда он согнулся и опёрся руками в колени. Как бы не рухнул! Кларенс уехал с Фэнни в мракконтроль, а старшину мне вряд ли удастся уговорить вытащить Маккорна из этого тухлого места. Я ухватила его за локоть, чтобы поддержать, а потом вспомнила, что ему нужен контакт со стихией, и нагнулась, чтобы накрыть своей ладонью его руку. Маккорн резко вдохнул и привалился ко мне, словно я была стеночкой.

– Маргарита… – прошептал он странным тоном. Я нервно глянула на старшину – как бы он чего не подумал обо мне, но газон перед подвалом был пуст. Должно быть, он отошёл разбираться с чем-то ещё. – Вам лучше меня не трогать.

Я открыла было рот возмутиться, но тут у него подкосилось колено. Хорошо, что одно – я всё-таки смогла его удержать относительно вертикально.

– Кажется, вам лучше отсюда выйти, – пропыхтела я, проседая под весом высокого мужчины. И как эта Карлайл терпела, если Маккорн на ногах не держится в этом подвале? Она-то уж точно похлипче будет!

Я решительно поволокла Маккорна на выход, но у остатков светового колодца он вдруг замер, вцепившись в мою руку.

– Маргарита, на вас же проклятие!

– Что? – нахмуриласья. И тут же вспомнила. – А, ну да. Но это не страшно, оно ничего не делает, я потом дома сниму, у меня есть…

– Оно ничего не делает, потому что его действие никто не запустил! – внезапно быстро заговорил Маккорн. – Но оно может сработать в любой момент, стоит барышне вспомнить о такой возможности!

Я открыла рот, чтобы поспорить, но Маккорн положил руку мне на загривок, и в следующую секунду я уже не понимала, о чём надо спорить и зачем. Блаженный свет разливался по моей спине, постепенно затекая вглубь тела. По коже головы побежали мурашки, расслабилось и исчезло то, что грозило стать мигренью, – а я и не заметила. Перестала болеть ушибленная вчера лодыжка, а потом тепло затопило живот, поднимаясь выше, и мне стало внезапно тесно в сыром платье. Захотелось сбросить всё лишнее и оказаться один на один с природой, упасть в объятия ветра, пропитаться травяным соком…

Я хорошо знала это чувство – в детстве меня так лечила мама. Позже, когда я сбежала из дома, отучилась, повзрослела и вернулась на юг, чтобы помочь родителям выбраться из тех трущоб, где они прозябали, оказалось, что магия жизни имеет на меня весьма неожиданное и неуместное действие. По молодости и от стыда я стала её избегать, чем окончательно испортила последние остатки отношений с родителями.

Теперь магия жизни была для меня на вкус и сладкая и горькая. Она ласкала, расслабляла и звала за собой туда, где притаилось желание, где проскальзывало вожделение, сплетённое с жаждой жизни, где моя самость вливалась в бесконечный поток человеческих жизней, разгорающихся и гаснущих, как блики на водной ряби. Но я знала, что если шагну в эти воды, то пойду ко дну. Потому что такова моя природа. Потому что радость, дарованная магией жизни, иллюзорна и скоротечна, а потом наступает суровая реальность, в которой мне неловко при маме или целителе, да и посторонним людям не стоит подавать идеи, если я хочу хоть чего-нибудь добиться в этой жизни.

С сожалением я отстранила руку Маккорна. Проклятие он и правда снял, а предаваться этой иллюзии дальше было бы неподобающе.