Книга Призрачная тайна, страница 62 – Елена Кароль

Поначалу всё шло хорошо. Мальчика усыпили, выждали контрольное время, чтобы анестезия подействовала в полную силу, и началась операция по вскрытию грудной клетки. Искренне радуясь, что призраков не тошнит, да и обмороки нам вроде как не страшны, я внимательно наблюдала за происходящим, чтобы не упустить момент, когда врачи доберутся до сердца.

Это произошло минут через сорок: медики действовали предельно аккуратно, учитывая особенности истощенного организма ребенка, но когда Бестужев произнес кодовое слово “пора” и отступил на шаг, позволяя мне встать рядом, то я сразу увидела, что просто не будет.

Проклятие действительно пряталось в районе сердца и окутывало его едва ли сантиметровым слоем тьмы. Подцепить такое без опаски задеть тело - нереально.

Вот же срань!

Покусав губы и размяв пальцы, поняла, что совсем без риска не обойтись, но медленно сжала руку в кулак, чтобы Бестужев это увидел. Данный жест означал, что есть сложности, но я попробую.

А как иначе?

Ужасно не хватало вербального общения, но рядом стояли опытные медики, контролирующие все до единого жизненные показатели ребенка, и я надеялась, что они сами поймут, когда надо вмешаться.

Сейчас же… Склонившись как можно ниже, буквально сунув нос в раскрытую грудную клетку, я предельно аккуратно погрузила пальцы в черноту, понимая, что иначе никак, и потянула сгусток на себя.

Тут же запищалааппаратура, сообщая о резком снижении жизненной активности, малышу мгновенно вкололи стимулятор, но новых действий никто не предпринимал - их запретил Бестужев, дожидаясь, когда я дам отмашку.

Секунды растянулись в вечность, но вот я вытянула его почти весь… ещё чуть-чуть… ещё-о…

Да!

Сжимая одной рукой противную шевелящуюся кляксу, проверила визуально, чтобы в сердце не осталось ни одного отростка, но на первый взгляд всё было чисто, и я торопливо дала отмашку приступать к реанимационным мероприятиям.

– Слава мирозданию… - тихонько выдохнул Егор Иванович и распорядился: - Вова, действуем!

Отойдя подальше к стене, чтобы не мешать медикам, уже там я окончательно иссушила проклятийную мерзость, но из операционной не уходила до последнего, сначала убедившись, что операция прошла успешно и ребенок выжил. При этом кардиохирург всю операцию отслеживал состояние ребенка в том числе на мониторе, который показывал состояние сердца практически в 3д формате, так что первым делом Бестужев лично подлатал три микротрещины, которые образовались из-за моих действий. Причем чистой целительской энергией.

Я понимала, он старается так сильно именно потому, что это его дальний родственник, и другим малышам вряд ли повезет попасть на операцию именно к целителю, а не к обычному хирургу, но успокаивала себя тем, что хотя бы в этом случае всё будет хорошо.

Всё. Будет. Хорошо.

В общей сложности операция продлилась четыре часа и мне было чему поучиться у этих врачей. Это не значило, что я резко стала опытным кардиохирургом, но всё равно узнала много нового и интересного. Правда, вряд ли сама захочу лезть в человеческое нутро даже из острой необходимости, скорее всего и вовсе упаду в обморок, но ряд нюансов знать стоит.

Вдруг снова попадется какой-нибудь отморозок наподобие Бобринского? Буду знать, куда совать руки в случае чего, чтобы нанести максимальный ущерб здоровью!