Книга Влияние, страница 100 – Анна Боронина

Тишина, которая последовала за этим показалась Флюэнс оглушительной. Ее прятали? Ее оставили на Ипсилоне, чтобы она не попала к Таллину?

— Что ты… — Флюэнс замолкла на полуслове, не зная, как сформулировать то, что крутилось у нее в голове, она прижимала руки к груди, где неистово билось сердце.

— Подумай о том, с кем ты, и сколько интуитов он загубил, прежде, чем ему не повезло, что я согласился попробовать, чтобы остановить череду смертей, — проговорил Кассиан, прежде чем развернуться и уйти прочь, словно он вовсе не гнался за ними через всю Галактику.

Подъемный трап уже давно закрылся, "Фантом" вышел в околопланетное пространство, а Флюэнс совершенно оглушенная словами Кассиана, молчала. Молчал и Таллин. Она спиной чувствовала его присутствие, но все никак не решалась заговорить, разглядывая мелкие трещинки в пожелтевшем от времени пластике обшивки. Она всегда была такой решительной, действовала, бежала, боролась за жизнь, а теперь боялась даже повернуться к Таллину.

Правду ли сказал Кассиан? От одной мысли, что это было так, сжималось сердце, и Флюэнс было обидно, больно и страшно.

— Флюэнс… — тихо окликнул ее старый интуит.

Но она еще не готова была обернуться и посмотреть ему в глаза. Пока она просто пыталась понять.

Флюэнс плохо помнила детство. То есть не помнила совсем. Но, кто из взрослых может точно сказать, что он делал в возрасте пяти лет, если им не рассказывали родители? Что есть воспоминания о детстве, как не образ, созданный из рассказов тех, кто тогда был рядом? Кто вспомнит, как выглядели родные, если не видеть их с того времени?

Она и первые года два в пустыне помнила совсем плохо. Только ругань хозяина мастерской, жена которого ее приютила, да вечный голод. Сердобольная женщина, кажется, была когда-то техничкой на одном из звездных кораблей, а потом ее высадили на Ипсилоне то ли из-за нехватки денег у команды, то ли она что-то украла, Флюэнс этого не помнила. Но механизмами она увлеклась благодаря ей.

А потом женщина исчезла. Ее просто однажды не оказалось у стола, где они приводили в товарный вид найденные запчасти. Флюэнс долго бегала по городу безуспешно звала ее. Тогда ей, уже семи или восьмилетней, казалось, что ее снова бросили. Неужели это все было из-за Таллина? Неужели он, этот оплот мудрости интуитов, как сначала казалось Флюэнс, мог так поступить?

Правду ли сказал Кассиан, когда недвусмысленно намекал на то, что Таллин не просто обучал интуитов, а еще ставил на них эксперименты?

Мысли перескакивали с одной на другую, она маялась, думала, даже пыталась спросить Поток, но так и не смогла заставить себя задать вопрос самому Таллину. Хотя бы повернуться к нему.

Потому что боялась и одновременно хотела услышать ответ.

Кассиан мог обмануть, но Флюэнс ловила себя на мысли, что ему незачембыло врать. Обман бы легко раскрылся, ведь так? Или злобный монстр просто хотел сбить ее с толку?

У Флюэнс было много вопросов, но разговаривать не хотелось. Хотелось подумать и разобраться самой. Раньше она всегда много думала, а теперь все происходило так быстро, что невозможно было остановиться мыслями на чём-то надолго, как приходило время действовать. Супремус Таллин прекрасно объяснял, но многое не договаривал. И поэтому слова Кассиана заставили Флюэнс задуматься, о чем еще он мог умолчать.