Онлайн книга «Тайны портового города»
|
Лекарь сказал, мол, сердце зашлось. Бывает. Герцог вскоре женился, да не на ровне. Аксинья то была Ровернская, чистой высокой «искрящейся» крови. А второй женой старый герцог взял дочку воеводы Белобороцкого. Через пару лет у них и народился Казик. Богдан перевелся в стражу замка. Герцог ценил опытного и верного воина, приставил его к старшему сыну учителем воинских искусств, да и забыл про обоих. Юная жена и маленький сын стали занимать все его время. Белобороцкие взялись командовать в герцогстве. Правда, недолго. И пяти зим не прошло, как умер герцог, а место его занял старший, одаренный сын. Воспитанный Богданом. Уж как они с пятнадцатилетним мальчишкой отстаивали его права, а потом усмиряли воевод и князьков — отдельная песня. Да не одна. Но, вот усмирили, не без поддержки Императора и, главное, магической искры, что нес в себе наследник Герцогства. Печать слушалась только его. Казик затаил злобу. Его воспитывали не отец и мать, а клан Белобороцких, прочивший ему герцогскую корону. А то и нашептывающий, что надо отделяться, мол, станешь не каким-то там герцогом Империи, а крулем королевства Вышевского и все мы тебе присягнем. Вот только Казика воспитывали не как воина и герцога, который по праву рождения или праву силы может сам взять свое, а как избалованное дитятко, марионетку в руках дедов-дядьев. Такимон и вырос. Крулем быть хотел, но силушки не то что у брата забрать, а и даже попытаться забрать не было. В конце концов, даже Белобороцкие на него плюнули и принялись плести другие интриги. Маркиз Казимеж почему-то решил, что все его беды от отсутствия искры. Мол, был бы магом, то он бы Станислава-то ууух, победил и правил. По мнению Богдана, ума там не было, а была нечеловеческая жестокость (никак в родне ягхр затесался), самодурство и избалованность (это от маменьки) и хитрожопость (это личное Казиково. Белобороцкие, те-то просто хитро без жопости). Впрочем, Станислав брата тоже не любил, но при этом общался с ним и видел насквозь. Оттого и приставил Богдана присматривать, когда эта истеричка подался вдруг в Асом. Дескать, старинного приятеля повидать. Откуда у этого недоразумения, что и был-то только пару раз в столице, «старинные приятели»? Все его приятели — выводки вышевских захудалых родов, что используют его как кормушку: выпить, да погулять. Прихвостни казиковы, как называл их молодой герцог, от которых проблем больше, чем пользы. Нет бы собственному герцогству послужить, они весь пыл на баб, да драки расходуют. Хорошо хоть, что естественную убыль, то есть пьяные смерти в трактирных и бордельных драках, никто не отменял. — Богдан, ты мне ближе отца стал за эти годы. Прошу тебя, поезжай с Казиком. Присмотри, чтобы не натворил чего, да не срамил Герцогство. Отвечать-то мне, ежели что. Справишься? — Ваше сиятельство… — начал было воин. — Оставь свои сиятельства для посторонних! — внезапно вскипел Станислав. — Мне ль не помнить как ты мне уши драл, да хворостиной за шалости охаживал? Не ты ли мне воинскую науку, да человеческое понимание вколачивал? Люблю я тебя, Богдан, как отца. Даже пуще отца, потому что только ты мне им и был. На глазах старого воина показались слезы. Не смог сдержать. Герцог подошел и обнял его. — Ну буде, буде, — похлопал по спине. — Я же маг, Богдан. Я чую, что Казик что-то замышляет. Ввек бы тебя не отпустил, но справишься только ты. Подбери, вроде как в охрану, своих. Казиковы пусть останутся, но выбей их как можно скорее. Лучше по пути. Грядет недоброе, Богдан. И только ты сможешь повлиять на это. А, главное, запомни вот, что… |