Книга Голос из Тьмы, страница 122 – Настя Полос

— Это неправда. Игнар…

— Не трогай меня!

— Послушай! — Игнар обезумел, отталкивал мои руки, что тянулись к нему. Кричал, пытался вскочить, но я успела ухватиться за него и потянуть на себя. — Пожалуйста, послушай! Я не знаю, что произошло, откуда у тебя эти шрамы, но они — не ты. Это не определяет тебя! Ты единственный из всех, кто понял меня! Кто не стал жалеть! Ты чертов псих! — я сама перешла на повышенный тон, но мне нужно было, чтобы он понял. Чтобы услышал. — Ты — это опора, это чертовы завтраки по утрам, это нещадные тренировки, Игнар! — слеза скатилась по щекам. — Игнар, ты веришь в меня больше, чем кто-либо. Ты верил в меня, когда едва не убила тебя. Ты понимаешь? Ты всегда рядом! Даже когда я ненавижу тебя, когда ты выводишь, когда делаешь больно… Даже это в тебе я… Я, — Судорожный вздох утонул.

Глаза Игнара, более спокойные, разглядывали меня. Копались в самой сути. Он ждал, жаждал продолжение. Моих слов. Но я не могла. Не сейчас…

Вместо этого, отбросив все, я потянулась к его губам. Мягкий поцелуй со вкусом соли, перемешанный болью и страхом, кислой горечью и злобой.

Терзающие губы — его. Принимающие, успокаивающие — мои.

— Мне плевать, откуда эти шрамы, — шептала я между прикосновениями. — Больше никто не тронет тебя. Я убью. Я всех их убью.

Игнар зарылся ладонью в мои волосы, потянул еще ближе. Он хотел вобрать всю меня, а я хотела подарить всю себя. Пальцы второй грубо впивались в бедро. Наверняка останется след.

Я простонала. Но Игнар отстранился, прижимаясь своим лбом к моему.

— Котсани, — хрипло произнес он. — Я отдал бы все… Все, поверь мне. Но, — он тяжело вздохнул, — я не хочу так. Хочу разобраться. Во всем.

— Я понимаю.

— Спасибо.

Его пальцы лениво поглаживали мой затылок. Ему не хотелось меня отпускать, а я не хотела уходить. Но Игнар имел право на это желание. Поэтому, я просто села поближе, и легла ему на плечо.

Тишина не продлилась долго.

— Я уже говорил, что не желал быть Хранителем. — Я молчала, не шевелилась. Только полностью обратилась вслух. — Я убегал, воровал… Делал не самые лучшие вещи. Недостойные. Первое время Кловисс закрывал глаза, а потом… Последовали круги наказаний.Я не хочу, — он сглотнул, — рассказывать о них.

— Когда впервые он тебя ударил? — не выдержав, спросила я.

— Через пару лет после начала обучения, — невнятно ответил Игнар.

— Но ты был совсем ребенком.

Игнар повел шеей.

— Как долго это продолжалось?

— Что именно? — спросил он, чуть наклонив ко мне голову.

— До какого возраста тебя наказывали так?

Игнар не ответил.

Во мне зашевелилось то самое, до сих пор неясное чувство. Будто нечто карабкается к поверхности. Огромное и сильное, а еще очень страшное. Тем временем Игнар продолжал, не замечая моих изменений.

— Ты должна понять, что это часть нашей жизни, — тон, которым Игнар это сказал, говорил, что сам он так и не понял. — Мы так устроены.

— Это ужасно.

— Я убил своего друга, — быстро выпалил он и посмотрел на меня. И очень удивился, не встретив осуждения.

Убийство — страшная вещь. Но я должна дослушать до конца.

Игнар рассказал, как его друг, никого не слушая, вышел на поверхность и подверг всех опасности из-за своей глупости. Но Игнар винил только себя.

— Если бы я его остановил, он был бы жив. — Я хотела начать возражать, но он еще не закончил. — И когда Кловисс меня наказал, я думал, что самое страшное уже произошло. Меня приволокли под солнца, заставили изнывать от жары и жажды, как вдруг… Привели Имрана.