Книга Вечная тьма, страница 50 – Эль Джаспер

— Ты хочешь меня, Райли — сказал он, и хотя он сидел совершенно неподвижно, моя комбинация скользнула вниз по груди, как будто невидимые пальцы схватили шелковистую ткань и потянули. — Я лишь повинуюсь твоему молчаливому приказу, — прошептал он, и теплое дыхание коснулось чувствительных вершин, словно дразня его губами. Скольжение шелка по моим бедрам, когда подол платья медленно поднялся, заставило мои внутренности забурлить от возбуждения. Я его ненавидела. Я хотела этого. Я попыталась сжать свои бедра вместе, но они не поддавались.

— Не сопротивляйся, Райли, — мягко сказал Викториан. — Это меня ты желаешь, меня ты жаждешь, меня ты хочешь чувствовать глубоко внутри себя. Открыть… для меня. — Невидимые пальцы прошлись по моей коже, когда мое скольжение поднялось выше бедер, и ощущения нежеланного удовольствия пронзили мое тело, как уколы иголок. Я задохнулась, когда горячее дыхание коснулось моих бедер. — Откройся мне, — обольстительно потребовал он. — Ты такая уникальная, такая красивая.

— Нет, — ответила я едва слышным шепотом. Мне хотелось плакать, кричать, брыкаться, хотелось сделать больно…

Я хотела кончить.

Тепло, влажное и восхитительное, проникало в меня снова и снова; я задыхалась. У меня перехватило дыхание.

— Нет! — Я всхлипнула еще громче, как раз перед тем, как на меня обрушилась мощь разрядки.

— Райли!

Мои глаза распахнулись, и я увидела сердито сверкающий взгляд Эли. Смятение переплело мои сознательные мысли, удовольствие заставило мое тело содрогнуться, и мне пришлось несколько раз моргнутьи оглядеться вокруг, прежде чем я вспомнила, где нахожусь, и что происходит.

Эли, упершись руками в мои бедра, смотрел на меня снизу вверх. Он придвинулся ко мне и своими руками удержал мою голову неподвижно, заставляя меня смотреть на него. Мы были обнажены в его постели, его тело покрывало мое, мои чувства и нервные окончания гудели от чувственных ласк его рта и языка.

За долю секунды до этого это был не Эли.

Внезапно, и так быстро, что я не заметила его движения, Эли оттолкнулся от меня. Глядя на него, когда он стоял рядом с кроватью, я заметила, что его лицо было разгневанным, а тело напряженным, я испытала безумный момент откровенного обожания. Я думала, что никогда не видела более прекрасной души, чем Элигий Дюпре. Я ненавидела то, что он был зол на меня. Стыд затопил меня, ярость нарастала, и в тот момент я не думала, что могу ненавидеть кого — то — вернее, что-то, больше, чем я ненавидела Викториана Аркоса, и я чертовски устала от его издевательств надо мной. Я натянула простыню, чтобы прикрыть свое обнаженное тело.

— Я не сержусь на тебя, — тихо сказал он, его голос был спокойным, полностью на грани срыва. Он опустился на колени и схватил меня за подбородок, затем повернул мое лицо к себе, почти болезненно. Опасное ожесточение овладело его лицом; он осторожно взял простыню из моих пальцев и отпустил ее. — Никогда не испытывай стыда, — сказал он. — Ты бессильна, а он силен и одержим тобой; ты не можешь бороться с ним. Ты не победишь и никогда не избавишься от него. Он не позволит этому случиться.

Я недоверчиво уставилась на него.

— Как это? — Недоверчиво переспросил я. Я приподнялась на локтях и, не в силах вымолвить ни слова, разинула рот. Он ни в коем случае не был прав. — Я в это не верю.