Книга Темная любовь, страница 42 – Эль Джаспер

— В последнее время я чего-то нечасто вижу тебя, — говорит Ной, отпирая дверь гостевого домика. Он оборачивается. — Улыбающейся.

Я прохожу мимо него.

— Да, ну, ты же меня знаешь, не так ли? — Я иду на кухню, открываю холодильник и достаю недопитую бутылку содовой, которую Ной купил мне на днях. Когда я открываю крышку, она едва слышно шипит; она более плоская, чем я люблю, но я все равно выпиваю ее залпом.

— Все слишком хорошо.

Я смотрю на Ноя, и на долю секунды у меня возникает мысль рассказать ему о голосе, который я слышала, предупреждавшем меня уйти, а не нападать на Кэррин. Голос сказал мне, что они с Эли не убьют меня, но будут пытать. Я открываю рот, но вместо этого произношу что-то еще.

— Я не понимаю, Ной. Какое отношение Кэррин и Эли имеют к убийствам изгоев и новичков? Я вообще не вижу связи.

— Я тоже не знаю, — говорит он. — Но мы здесь для того, чтобы это выяснить, верно? И остановить.

— Да, так и есть, — отвечаю я, затем я швыряю пустую пластиковую бутылку из-под газировки в мусорное ведро. Я швыряю ее сильнее, чем хотела, и, промахнувшись мимо мусорки, она ударяется о стену, отскакивает и разлетается по кухне. Я вздыхаю и тру глаза.

Ной хватает меня за плечи и поддерживает. Успокаивает.

— Посмотри на меня, — говорит он.

Еще раз вздохнув, я открываю глаза.

— Я не понимаю, Ной. Как Эли может смотреть прямо на меня и не узнавать? — Я чувствую, как во мне поднимается энергия от мысли, что Эли и эта женщина вместе. Как газировка, которую взболтали, а крышка треснула, и вся жидкость вытекла. Это я, прямо сейчас, несмотря на то, что видела нерешительностьв глазах Эли. Почти…

— Райли, ты должна взять себя в руки, дорогая, — говорит Ной и наклоняет голову, чтобы я посмотрела на него. Мерцает жидкое серебро. — Потому что, когда в нас просыпается человеческая жажда крови, это все, что остается. Это поглощает нас. Что бы ни произошло, это становится главным. Чтобы каким-то образом, не важно какими средствами, кровь этого человека попала в наши тела.

Я отвожу взгляд, потому что мне больно думать об этом. Он берет меня за подбородок и притягивает мой взгляд к себе.

— Разум, мораль, человечность — все это уходит. Воспоминания? Уходят. Наше зрение не видит ничего, кроме крови. Мы ощущаем его вкус во рту только по запаху, исходящему от поверхности человеческой кожи. — Он улыбается. — Ты знаешь это. Ты испытала это на себе, Райли. У меня есть воспоминание о боли в шее, подтверждающее это. Помнишь? Ты разорвала ее, когда жаждала крови.

И снова потребность в утешении переполняет меня, и я обнимаю Ноя за талию и кладу голову ему на грудь. Мне не очень нравится эта моя нужда в себе в последнее время. Это отстой. Я чувствую себя такой бесполезной.

Он обнимает меня и кладет ладонь мне на затылок.

— Я не собираюсь лгать и говорить, что у меня есть ответы на все вопросы, — мягко говорит он. — Но я буду бороться до конца, чтобы спасти Эли.

Именно в этот момент это происходит.

Странно, что этого не случилось раньше.

Только что моя щека была прижата к груди Ноя, а в следующую секунду я уже стою в окутанном туманом лесу, белый пар пробивается сквозь высокие деревья и подлесок. Я оглядываюсь по сторонам, но ничего не кажется знакомым. Вороны вздрагивают и в спешке улетают прочь. Я оглядываюсь по сторонам. Сначала я никого не вижу. Затем я слышу шаги. Бегут. Продираясь сквозь заросли.