Книга Укушенная, страница 170 – Джордан Стефани Грей

— Ой.

Он отстраняется достаточно, чтобы взглянуть на меня, не разрушая нашу уловку. Его глаза сужаются, а на скулах играют желваки, будто он пытается взять себя в руки.

— Всё в порядке, Харт. Это только до тех пор, пока мы не выйдем на улицу. — Пауза. Вдох. Он ещё больше понижает голос. — Но только если ты сама этого захочешь.

Хочу ли я оседлать Каликса, пока он прижимается ко мне каждым горячим и твёрдым дюймом своего тела? Честно говоря, я не хочу отвечать на этот вопрос. Не сейчас, когда мы с Сином стали таким… близки.

— Это естественно, — бормочет он, пытаясь успокоить меня. Или, возможно, он успокаивает себя. — Это естественная реакция, и она ничего не значит.

— Хорошо, — говорю я, а затем, поскольку не могу заставить себя сказать: «Пожалуйста, помоги мне оседлать тебя сейчас», я повторяю: — Хорошо.

Каликс пальцами впивается в мои бёдра,и он без усилий поднимает меня. Я обхватываю ногами его бедра, притягивая его к себе, и его живот сжимается, пока мы идём. Он почти неторопливо несёт меня мимо охранников. Мы всё ещё выглядим как любовники, может быть, чуть более… страстные. Его горячее прикосновение прижимается ко мне, и мои руки находят его волосы. Наши лица так близко друг к другу, что мы с таким же успехом могли бы целоваться. Но мы этого не делаем. Мы не будем. И всё же я не могу не поднять взгляд. Он уже наблюдает за мной из-под полуопущенных век. Его губы касаются моих, когда он ускоряет шаг. По моим венам пробегает электрический разряд. Он не Син. Он не добрый и не сердечный. Но он защищает. Он верный. Мои пальцы теребят прядь чёрных волос, и дыхание Каликса на вкус как полуночный дождь.

— Это ничего не значит. Мы враги, — шепчет он мне в губы, словно напоминая об этом факте, но огонь, который впоследствии вспыхивает во мне, просто катастрофичен. Ложь. Его зрачки расширяются.

— Враги? — спрашиваю я, не решаясь напрямую уличить его во лжи, когда мой пульс бьётся, как барабаны войны. Его хватка усиливается, а нос касается моего. Я почти забываю, где мы находимся. Я почти забываю, что он умирает.

— Ванесса, — говорит он. Затем, обращаясь к охранникам, говорит громким, грубым голосом: — Вы не возражаете? — Он кивает в сторону дверей. Я слышу, как у охранников перехватывает дыхание.

— Как долго? — спрашивают они, и их шаги раздаются вокруг нас. Я утыкаюсь лицом в ключицу Каликса, прижимаясь к нему, чтобы показать это. Будто мы так очарованы этим моментом и не боимся надвигающегося конца света. Хватка Каликса становится ещё крепче.

— Несколько часов, — грубо отвечает он.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

— Очень хорошо. — Охранники отступают — они отступают — и один из них сухо смеётся про себя. — Похотливый ублюдок. По крайней мере, она — не человек.

Я цепляюсь за Каликса, умоляя его не реагировать. Не обращать внимания на их жестокость. Он не реагирует. Слава богу.

Двери со скрипом открываются. Стражники расступаются. Каликс проводит нас через портал одним широким, мощным шагом. И тут воздух меняется. От густой сладости магии до чистых ароматов соленой воды, мускуса и травы. Луна освещает его лицо, а с неба на нас падают капли дождя. Холодные, влажные капли смертногодождя. Я ёрзаю в его объятиях, запрокидывая голову к покрытым облаками звёздам. Всё чёрно-серое и такое… такое знакомое.