Книга Спасенная инопланетным воином, страница 71 – Хоуп Харт

Она проходит через горло Джасита, и он падает с мишуа, захлебываясь собственной кровью.

— Это называется кармой, ублюдок.

Мишуа немедленно топчет его, пока он не перестает дергаться, и воины бросаются вперед, чтобы отвести ее в лагерь. Она позволяет это, хотя никто из них пока не настолько глуп, чтобы снять веревку с ее пасти.

Текар поворачивается и смотрит на меня, приподняв бровь. Может быть, я не должна была этого делать.

Сорри, я нечаянно.

— Извини, — говорю я, чувствуя, как рядом со мной хохочет Джавир. Мужчина, которого я еще не встречала, издает низкое рычание.

— Мы могли бы использовать его.

Зарикс притягивает меня ближе, в то время как Текар вздыхает.

— Киллис не послал бы его, если бы у него была хоть какая-то полезная информация. — Текар смотрит на меня. — Женщина, убивающая вуальди? По крайней мере, это хорошо для боевого духа лагеря. — Он прищуривается. — Но в следующий раз сначала спроси.

Я киваю, выбираясьиз-под руки Зарикса. Он смотрит на меня сверху вниз, и я поднимаю брови.

— Я еще не слышала извинений, — говорю я, и Текар тихо смеется, отходя, чтобы сделать то, что делают короли племени во время войны.

Зарикс смотрит на меня, и на секунду его глаза полны муки.

— Что случилось? — спрашиваю я.

Он оглядывается, и я замечаю, как другие воины косятся на него. Он пробирается сквозь толпу, мягко увлекая меня за собой.

Мы возвращаемся к кради и садимся на меха.

Зарикс долго молчит, и я тянусь к его руке.

— Мой отец может быть предателем, — наконец произносит он с потерянным выражением лица. Мои глаза наполняются слезами, когда я вижу его боль.

— Как ты узнал?

— Текар сказал мне, что его, возможно, видели верхом с воинами Лафы. — Он наклоняет голову, изучая мое лицо, убирая свою руку от моей. — Ты, кажется, не удивлена этим.

Я вздыхаю.

— На днях я слышала, как две женщины разговаривали в бассейнах для купания. Я собиралась поговорить с тобой, но ты поздно лег спать, а потом мы оба были заняты.

Его лицо ничего не выражает, и я хмуро смотрю на него, когда он встает.

— Мне нужно вернуться к работе, — говорит он.

— Зарикс…

Он поворачивается и уходит, и я, прищурившись, смотрю на его удаляющуюся спину. Должна ли я была сказать ему раньше? Несомненно. Но если Зарикс хочет кого-то обвинить в этом дерьме, он может обвинить своего отца. Я скриплю зубами, когда он исчезает между двумя кради. Я чертовски терпелива с ним и даю ему передышку, поскольку знаю, что он борется с мыслью, что его отец мог предать свой народ. Но если он думает, что сможет откреститься от меня, то скоро узнает другое.

Я выдыхаю. Я дам ему немного пространства и оставлю в покое. На сегодня.

Я хандрю. Другого слова для этого нет. Я провожу час, пытаясь попасть в цель своими болтами, скрипя зубами, когда некоторые из них полностью пролетают мимо доски. Моя концентрация нарушена, и я ругаюсь, собирая свои болты, когда появляется Тазо.

— Ты можешь прицелиться и получше.

— Да ни хрена. — Я бросаю на него сердитый взгляд через плечо, и он беззаботно ухмыляется.

— Тот выстрел, сделанный ранее, был прекрасен, — восхищается он, и я киваю.

— Спасибо.

— Так почему же ты стреляешь хуже, чем в первый раз, когда взяла в руки арбалет?

— В первый раз,когда я взяла в руки арбалет, я выстрелила в вуальди в упор.

Тазо ухмыляется.