Книга Охотник и тень. Ты меня не удержишь, страница 34 – Галина Миронова

– Но если сюда прилетит мобиль, Микеле увидит, что это неправда, и что вокруг разложена куча всего непонятного.

Охотник вздохнул:

– Это тоже нужно обдумать. А ты что скажешь? Не собираешься контрабандой вытащить отсюда что-нибудь?

– С моим счастьем это окажется тот самый источник, и скала обрушится прямо на нас, когда мы будем выходить. Ты прав. Не стоит тревожить хозяев этого места, кем бы они ни были.

– Признаться, я думал, что ты будешь спорить.

– Как будто я всегда спорю.

– Так и есть.

– Я спорю только тогда, когда ты не прав.

– Дай угадаю. С наставником ты не спорила?

– Постоянно, – фыркнула я. Оглядела зал и вздохнула:

– Он бы точно знал, что тут опасно, а что нет.

– Не думаю, что даже мастера-маги на это способны, – качнул головой охотник. – Слишком давно это место стоит покинутым.

– Корнелиус знал бы, – упрямо прошептала я. – Он всегда все знал.

– Ты так его любишь, – в голосе охотника мелькнули непонятные нотки, больше всего похожие на злость. – Даже при том, что совсем его не знаешь.

– Я знаю все, что мне нужно, – отрезала я, в очередной раз отогнав подальше мысли о своем прошлом и прошлом наставника.

– Ты даже не знаешь, кем он был. Он вполне может оказаться тем, кто первым проводил над тобой эксперименты.

– Нет!

Я тяжело дышала, кулаки сжались, а голос поднялся до крика.

– Почему? Ты же говорила, что ничего не помнишь о своем детстве.

Я не хотела говорить, что недавно ко мне вернулись некоторые воспоминания, потому что сама еще не разобралась в этих разрозненных фрагментах. Мой мучитель на этих картинках так и оставался темной фигурой. Я помнила только боль, которая сопровождала его действия.

– Не помню, и что с того. Наставник нашел меня на улице. Он заботился обо мне пять лет.

– Он изучал тебя, когда вы жили вместе?

Он изучал меня каждый день. Я всегда считала, что опыты и тренировки были для того, чтобы помочь мне лучше себя контролировать. При одной мысли о том, что вся жизнь на Эренсуне могла быть ложью, остатки моего спокойствия затрещали и испарились.

– Он был моей семьей. Что ты можешь об этом знать? – выплюнула я. Сейчас мне хотелось, чтобы Грейден почувствовал ту же боль, что и я.

– Как ты знаешь, ничего, – глаза охотника потемнели. – У меня нет семьи, я жил с клеймом полукровки среди людей, которые меня терпеть не могли. И знаешь, что? Уж лучше так, чем семья, которая от тебя отказалась.

– Да пошел ты, – выдавила я и выбежала из зала.

Сейчас мне было плевать, даже если на галерее сидит с десяток штормокрылов. Оставаться рядом с охотником я не могла. На этот раз слез не было. Я села на пол и уставилась на море через прорези в перилах. Никакого корабля на горизонте не было, и я задумалась, смогу ли покинуть это место. Во рту застыла горечь. Голова казалась пустой. Послышались шаги, и Грейден опустился на пол около меня. Мы молча сидели рядом, глядя на воду.

– Извини. Я не должен был этого говорить.

Охотник повернулся ко мне. Теперь на его лице было написано сочувствие. Я уставилась на горизонт, не желая еще раз разреветься, и нехотя сказала:

– Ты вполне можешь быть прав. Он действительно постоянно проводил тесты. Я всегда думала, что он изучал меня, чтобы помочь, но у него могли быть и другие причины.

– Он ведь погиб не от несчастного случая?

На миг я заколебалась. Привычка хранить тайны давно стала частью моей натуры. Но Грейден уже знал обо мне многое. Прежде я никому не рассказывала о случившемся в лаборатории в тот далекий летний день, и мне нестерпимо хотелось выговориться.