Книга Царица Теней: возвращение Персефоны, страница 214 – Инна Ласточка

— О, это он умеет, — проворчала Гестия и отошла, села на стул у маленькой книжной полки. — В его защиту могу сказать вот что: все его поступки всегда имеют смысл, и если он покинул тебя, это не просто так. По правде говоря, он мог бросить кого угодно, но только не тебя… Слышала бы ты, как он говорил о тебе, когда просил у Зевса твоей руки, знала бы, как страдал в твоё отсутствие… Только глупец поверит в то, что он бросил тебя просто так, по собственной прихоти. Я не знаю никого, о ком он заботился бы так же, как о тебе.

— А я знаю… — Лина вытерла слёзы, — дороже любой женщины для него дочь, никто не сравнится с ней в его сердце. Но вы правы, — она прерывисто вздохнула, — он оставил меня без объяснений не просто так.

— Что ты сказала? — Гестия недоверчиво улыбнулась. — Какая дочь? От кого?

Лина отчего-то думала, что Гестия должна о ней знать, и растерялась.

— Богиня Блаженной Смерти, наша общая дочь, — пояснила она. — Вы не знали?

— Макария? — Гестии с трудом удавалось удерживать серьёзное лицо. — Мифическая богиня Блаженной Смерти? — она искала в лице Лины намёк на шутку или насмешку, но не находила, и оттого не верила ещё больше.

— Вы не знали? Не знали, что на троне Аида много веков сидела его дочь?

Гестия сглотнула и закашлялась. Прошло несколько долгих минут, прежде чем она смогла говорить снова.

— Гермес сказал мне, что лично вручил скипетр богу Сновидений. Зевс и Посейдон были уверены, что скипетр у Гипноса, развеони не должны были понять, что треть общей власти отдана богине, а не богу?

— Я не могу ответить на ваши вопросы, но то, чем я поделилась — правда. В этом случае Левка — гораздо больший миф, чем Макария.

Гестия помялась.

— Левка действительно миф, особенно та, какой её представляют сегодня. Будь спокойна, она не первая любовь Аида, а, скорее, предшественница Гекаты… её изначальная и совсем недостойная версия, — она изящно вскинула руку, предлагая Лине снова коснуться ветвей тополя. — Дочь многое меняет. Ты должна знать правду, даже если не хочешь этого, твоё сердце должно успокоиться. Он любит и всегда любил одну тебя.

Лина хотела спросить что-то ещё, но в последний момент передумала и коснулась белых ветвей.

(Последнее столетие Эпохи Великих Войн)

Левка сидела под цветущей яблоней в Элизиуме и плакала. Цербер, выросший в огромного пса, то и дело толкался и лизал руки, но она никак не отвечала на его ласку. Левка бы с удовольствием окунулась в Лету и навсегда забыла о Владыке Теней и о Цербере, и обо всех, с кем успела подружиться: ничего не получилось, цель не достигнута, а все старания оказались напрасными. Насильно мил не будешь.

Вдали послышались мужские голоса, и Цербер со звонким лаем сорвался с места. Левка не обратила на это внимания. Она не хотела никого видеть и предпочла бы остаться в одиночестве ещё на несколько дней, но, к сожалению, такой возможности ей не дали.

— О, так у нас тут госпожа-помощница Владыки? — кто-то сел рядом и игриво толкнул её плечом.

Тут же с другой стороны опустились ещё двое. Левка поспешно вытерла слёзы.

— Не надо, Радамант, я не настроена шутить, — обратилась она к спросившему.

— Не настроена она, слышишь, Минос, — рассмеялся Радамант.

— Не дёргайте её, не видите, плачет, — одёрнул их третий и пересел ближе. — Ничего не получилось, да?