Книга Бар вредного дракона, страница 164 – Зинаида Гаврик

И не только у меня. Чувствую, что даже будь на моём месте снежный барс, которого Мастеру почему-то взбрело бы в голову усадить на колени и погладить, как обычную кошку, тому пришлось бы в конце концов просто смириться с этим, так вырваться из этих рук было попросту невозможно.

– Решётки нет, – повторил Мастер. – Она начала исчезать сама собой в тот момент, когда я услышал от Цин, что ты человек, и до безумия испугался за тебя, осознав, что ты можешь умереть там, на скамейке, по моей вине. Чем больше я метался в агонии, тем быстрее исчезала решётка. Когда ты пришла ко мне во сне, от неё уже не осталось и следа. Она окончательно исчезла в тот миг, когда человек стал значить для меня больше, чем кто бы то ни было другой на этом свете. Собственно, поэтому твой амулет больше на меня не реагирует – он не чувствует во мне угрозу для тебя. Разумеется, едва решётка перестала меня ограничивать, я тут же вернулся в твой мир, но на скамейке тебя уже не было. И хоть Цин клялась, что не оставила бы тебя, если бы ты не начала быстро и уверенно восстанавливаться, я понятия не имел, ушла ты своими ногами или же тебя унесли.

Его лицо снова закаменело, и он прижал меня к себе так сильно, что аж рёбра хрустнули. Он тут же, опомнившись, ослабил хватку.

– Неужели ты преодолел ненависть к людям? – пробормотала я, ошалев от таких новостей. – Прости, но поверить в это мне очень трудно.

– Боги мудры, – чуть помолчав, задумчиво произнёс Мастер, вновь поднося к моим губам кофе и пристально наблюдая, как я делаю глоток. Кажется, этот процесс доставлял ему какое-то странное, почти сверхъестественное удовольствие. – Они заставили меня понять, что я ошибался в отношении людей. Только долгий контакт с человеком мог убрать клетку. Я волей-неволей должен был вглядеться в него, изучить его и увидеть, наконец, истину. Они дали мне понять, что человек способен вызвать моё восхищение. И даже лишить меня сна и покоя.

Он рассмеялся. И снова его хриплый чувственный смех заставил меня покрыться мурашками. Только Мастер умел так смеяться, что на это реагировало всё тело.

Пока я прислушивалась к себе, он, казалось, не думал вообще ни о чём. Вернув кофе на столик, он прижал меня к себе и просто наслаждался моментом. Ему словно больше ничего и не было нужно, кроме как смотреть на меня и прикасаться ко мне. Всё остальное будто бы утратило для него значение.

– За всё время путешествия по мирам у меня ни разу не появлялось желание где-то остаться, – внезапно произнёс он. – А сейчас впервые я не хочудвигаться.

– Что? – Что-то в его интонации заставило меня насторожиться. – Ты же говоришь только об этом моменте? Ведь не хочешь же ты остаться в моём мире?

Он промолчал.

– Мастер? – аж охрипла я. Нет, это невозможно. Один мир слишком мал для Мастера. Он же будет жать ему, как одежда неподходящего размера! Для Мастера открыта вся Вселенная! Он попросту не может променять бесконечность на один крошечный мир, да ещё и человеческий. Это… неправильно. Просто неправильно, и всё.

Я подсознательно ожидала, что Мастер придёт и просто заберёт меня с собой, и настроилась на сопротивление, но теперь, когда он вдруг намекнул на то, что хочет остаться, внутри поднялась волна несогласия. Впрочем, Мастеру было на это плевать.