Книга Самая слабая особь, страница 177 – Елена Сергеева

Мы целуемся будто сумасшедшие, словно в последний разперед концом света. И нет никакой силы, способной сейчас оторвать нас друг от друга. Мои руки с азартом первооткрывателя исследуют его широкие плечи, крепкую спину, зарываются в волосы, царапают ногтями горячую кожу. Обалденно! Мозг пребывает в полной эйфории, погружаясь в нее все глубже и глубже. Из всех чувств остается только одно – осязание.

Тарош обхватывает руками мою талию, обжигая кожу через все слои одежды. Подтягивает вплотную, практически впрессовав в себя, до легкого хруста костей. Но мне и это нравится. Его ладони опускаются ниже, ласково оглаживают мои голые коленки и уверенно начинают обратный путь. Вверх. Задирают подол моего больничного одеяния и замирают, словно одумавшись, впиваясь пальцами в бедра для надежности.

Он отрывается от моих губ и упирается своим лбом в мой. Хрипло и часто дышит. Мне тоже не хватает воздуха. Пожалуй, я даже рада этой передышке.

- Забудь, - слышу его хриплый шепот. – Все забудь, что я наговорил. Прости, я дурак. Простишь меня? – он чуть отстраняется, чтобы заглянуть мне в глаза. Требовательно смотрит своей пленяющей синевой.

- То есть мне и про предложение стать твоей невестой нужно забыть? – облизнув пересохшие губы, уточняю я. Ну, не могу удержаться от маленькой провокации.

Тарош нарочито хмурится. В глазах загорается огонек предвкушения.

- Я думаю, мне стоит его повторить. М-м-м? – он начинает неторопливо выцеловывать мое лицо, начиная с бровей, постепенно опускаясь все ниже. – И добавить… новых аргументов… в его пользу?

Такая постановка вопроса меня определенно радует. Я чуть отклоняюсь назад, открывая ему больший простор для ласк. Он тут же пользуется этим. Щекочет мне шею своей небритой щекой, прихватывая губами нежную кожу возле ключиц. Процеловывает дорожку наверх, осторожно прикусывает зубами мочку и шепчет, будоража мое воображение.

- Очень много новых аргументов…

А потом целует меня в истерзанные губы, так, что из головы опять начисто вылетают все мысли. Знала бы, что он так умеет, давно бы уже эту провокацию подстроила.

Больничный балахон задран почти до груди, халат отброшен в сторону. Осмелевшие руки каира уверенно скользят по оголенной спине, позволяя себе опускаться ниже и по-хозяйски ласкать, оглаживать и сминать мои ягодицы и бедра. Гулкие удары его сердца стучат в ушах. Они перекликаются с моим ритмом, и скоро я уже не могу отличить, где чей. Кажется, что у нас одно сердце на двоих. Я расстворяюсь в этом мужчине. Уже вся дрожу от возбуждения, как натянутая струна. Внутри зарождается чувственная волна, которая готова накрыть нас с головой. Похоже, мы оба немного увлеклись процессом.

И я бы не прочь зайти чуть дальше, но внезапно меня отрезвляет осознанием, что место мы выбрали не совсем удачное. В любой момент может кто-нибудь зайти и… Естественно, этот самый момент тут же наступает.

Успеваю только повернуть голову на легкий шум со стороны двери и встретиться глазами с окаменевшим в проеме Лайсом. Секунда, и взгляд его тяжелеет, наливается чернотой. Пальцы с тихим хрустом сжимаются в кулаки. На лице застывает маска отрешенной ярости. Просто берсерк какой-то.

Меня словно холодным душем окатило. Я пытаюсь неуклюже вывернуться и спрыгнуть с колен Тароша, чтобы… Чтобы что? Сомневаюсь, что в этом состоянии Лайс будет слушать чьи-либо объяснения. Но успокоить его как-то необходимо.