Книга Вечность не предел, страница 162 – Кейси Эшли Доуз

(..будто бы какой-то огромный айсберг, с многовековыми льдами толщиной в сотни метров, чуть вдруг подтаял с одного края, и именно этого его края я сейчас касаюсь.

а быть может, он и подтаял именно с этого края – как раз потому, что я его касаюсь?..)

начинает таять сам.

Когда же Влад теперь утыкается лицом ей в волосы и прижимает к себе еще теснее, Лале слышит едва различимое, полное нежности и при этом неподдельной серьезности:

– Ты моя единственная слабость в жизни, Лале, но даже если однажды она обойдется мне так же дорого, как пята Ахиллесу, знай, что и тогда я бы ничего не пожелал изменить.

-7-

Влад с Лале стоят в уединении воды и друг друга еще какое-то время, наслаждаясь этим моментом и словно бы запоминая его, забирая с собой на долгое-долгое далеко, как снимок, который со временем блекнет и тускнеет, но не перестает давать различать тех, кто на нем запечатлен. Их эмоции, их радость, счастье и гармонию. Чтобы всамые сложные времена можно было посмотреть на него и вспомнить, что даже в этом – полном жестокости, несправедливости и предательства мире – осталось еще что-то, ради чего все же стоит за него цепляться всеми силами.

Когда же кромка заходящего солнца начинает падать на стену воды, превращая ее из голубой в блекло-оранжевую – они все же возвращаются к Аслану, что уже успел аккуратно сложить полотно Лале, а так же плед и достать свой плащ обратно с веток.

Лале, как и обещает, всю обратную дорогу взахлеб рассказывает о прелести того, на что можно посмотреть изнутри, и как завораживает этот вид, после чего пытается взять с Аслана слово, что в следующий раз он обязательно пойдет туда с ними и не лишит себя возможности тоже этим насладиться.

Какое-то время друг шутливо отбрыкивается, после чего соглашается, но все трое понимают, что едва ли он вспомнит об этом соглашении, когда все вновь дойдет до дела. Почему-то перспектива намокнуть для Аслана оказалась куда существеннее возможности увидеть эдакую красоту.

Дорога обратно занимает так же немало времени, потому к домику в саду друзья возвращаются уже, когда солнце окончательно садится, отдавая права владения вечеру, который довольно скоро, лишь немного поиграв в правителя, будет вынужден передать поводья до самого утра своей старшей сестре – Ночи.

– Сейчас уберу полотно и пойдем – говорит Лале – давай сюда.

Пока Аслан возится, пытаясь отделить полотно от пледа, девушка в нетерпении проводит руками по платью.. и вдруг чувствует что-то в

(..лале быстро прячет свиток в потайной кармане..)

в кармане.

– Письмо!

Она тут же достает его, уже игнорируя протянутое Асланом полотно. Друзья изумленно переглядываются.

– Что за письмо? – уточняет Влад.

– От Сафие! – Лале машет свертком, тут же начав его распечатывать – совсем о нем забыла, Халиль-паша отдал еще утром, но потом дядя Мурад и эта история про Хюму, я..

– Из Румелии тебе написала? – уточняет Аслан – и как там они устроились? Как служба Дамета?

– Сейчас узнаю..

Лале вынимает письмо, но тут же ее лицо вытягивается. Слишком уж странно начинает послание – без приветствия:

– «Лале-хатун, вам грозит смертельная опасность» – читает Лале вслух друзьям, все более теряясь – «страшное, нелепое недоразумение! Моя ошибка может погубить вас! Уезжая в суматохе, мы перепутали сундукии..»