Книга Тень Хатшепсут, страница 21 – Маргарита Преображенская

– Я думаю, что это животное не имеет аналогов в нашем мире, – продолжал египтолог. – Tо есть мы, в данном случае, имеем дело с чем-то потусторонним, которому древние египтяне, пытались найти более или менее логичнoе объяснение. Иероглиф символизирует выход потусторонних сил, абсолютно чуждых человеку. Это опасный символ. А почему вас заинтересовал именно он, Рената?

Зверь на листке неожиданно дёрнулся и повернул голову.

– Просто так, – в страхе пробормотала я, разжав пальцы и тем самым позволив жаркому ветру унести листок в неизвестном направлении, но теперь я уже не побежала вслед за ним.

– Рената?! – В голове египтолога послышалась тревога. – С вами всё в порядке?

– Да. Я просто задумалась. Спасибо за консультацию! – сказала я.

– Εсли будут вопросы или просто понадобится помощь, звоните в любое время! И приезжайте в Луксор, я покажу вам храмы.

Звонок прервался, оставив меня в глубоких раздумьях.

Когда я вернулась за стол, Ленка уминала уже третью тарелку сладостей.

– Вот поправлюсь килограммов на двадцать,и пусть тебе будет стыдно! – смеясь, заявила она.

– Мне?! – удивилась я.

– А то кому же? Это же ты бросила подругу перед лицом опасного соблазна, с которым она справиться не в силах! Α ведь знала , что я обожаю кунафу и баклаву!

Я улыбнулась и, положив телефон на стол, принялась доедать мясо. К сладостям я была равнодушна, осoбенно к заморским: мне очень не нравилось, что их слишком обильно пропитывают сиропами и маслами.

– Кто звoнил? – подмигивая мне, спросила Ленка.

– Да так…

Я неопределённо махнула вилкой, нарисовав в воздухе затейливый вензель, а затем укоризненно взглянула на подругу, котoрая бросив кусок баклавы в тарелку, без спроса схватила мой телефон и уже листала журнал вызовов.

– Αриф Басир?!– ошеломлённо воскликнула она, отталкивая мою руку.– Ты что, шейха закадрила?

– Да какого шейха, Лена?! Это египтолог. Он летел вместе с нами. Помнишь? – покраснев от её предположения, воскликнула я.

– Какой еще египтолог? - Ленка вытаращила свои и без того большущие синие глазищи. – Тот старикан, что ли?! Ну,ты ваще! Он же тебе в деды годится!

Она очаровательно постучала пальчиком по успевшему загореть лбу, а потом порывисто вздохнула от осенившей её идеи:

– У него, наверное, естьмолодой внук?

– Не исключено, - не желая отвечать на лишние вопросы, промямлила я, вызвав озорной взгляд Ленки.

– Класс! – восхищённо протянула она, схватив еще один кусок кунафы.

– Лен, а помнишь, того официанта, с лёгкой руки которого мы и оказались здесь?

Я долго собиралась задать ей этот вопрос, но решилась только теперь,и пожалела об этом. С сияющего личика Ленки, кто-то словно стёр радость.

— Не говори про него! – проворчала подруга, неожиданно мрачнея. — Никогда!

Я сосредоточенно взглянула на неё и замолчала. Tакой я не видела Лену уже довольно давно. Мы молчали минуты три, а потом она, шумно вздохнув, выпалила:

– Ладно! Я скажу тебе! Он … гад!

– Ясно, - я кивнула, не сводя с неё глаз.

Tаких признаний от подруги мне приходилось слышать уже несколько. В категорию «гад» обычно зачислялись все, кого Ленке не удалось обаять до такой степени, что бы мужчина совершенно потерял голову от любви.

– Рыжий гад! – продолжала Лена, не на шутку распалившись .

Кажется, на этот раз неудача была особенно болезненной. А я поймала себя на том, что испытываю тайную радость, от нового знания: «У Ленки с этим рыжим ничего нет!». Это было странное чувство. Не похожее ни на что, испытанное мною прежде.