Книга Я попала в Запендю!, страница 2 – Маргарита Преображенская

– Ладно, есть один…– нехотя выдавила я, решившись приоткрыть подруге мою тайну. – Давно уже… Недели две как.

– И ты молчала?!– всплеснула руками Светка. – Вот какая скрытная! Кто он? Какой из себя? И ты уже нашла общий язык с его «тараканами»?

– Этот не считается, – пожала плечами я, желая прервать поток вопросов, сыпавшихся, как из рога изобилия.

– Что?! Женатик, что ли? – участливо поинтересовалась подруга.

– Нет… вернее, я не знаю, женатый он или холостой. Дело не в этом. Просто он сейчас в искусственной коме после аварии! – мрачно сказала я.

– Ох, ты, Господи! – Светка закатила глаза к небу. – Всё у тебя не слава Богу! Как же тебя угораздило-то, Грушка?

– Не знаю…

С парнями у меня действительно всё было «не слава Богу»: вроде, и внешность мне досталась вполне приличная, и внутренний мир очень впечатляющий (так мне однажды сказал врач, делавший УЗИ), и хозяйка я тоже ничего, а с женихами не клеилось. А того парня, о котором мне пришлось обмолвиться моей подруге, я видела много раз: мы ездили в метро в одно и то же время. Я бы не сказала, что он отличался какой-то неземной красотой (кого сейчасудивишь шикарными бицепсами и мощным загривком?), но было в нём что-то такое, что заставляло меня снова и снова поворачивать голову в его сторону, а ещё у него на шее, как раз на этом загривке, красовалась загадочная татуировка в виде красивой рунической вязи с очень броским символом по центру узора, сильно врезавшаяся мне в память.

Татуировки в психологии часто рассматривались как классическая форма замещения. То есть, например, неуверенный в себе индивид мог запросто набить дракона или тигра во всю спину, чтобы казаться брутальнее и увереннее, прежде всего, самому себе. Так он пытался убежать и спрятаться от своих проблем, вместо того чтобы их решать. Поэтому я всегда с интересом рассматривала выбираемые людьми символы. В случае с понравившимся мне парнем всё было гораздо сложнее. Его татуировка явно имела какой-то магический подтекст. В ней мне виделось что-то древнеславянское, обережное. В результате я просмотрела множество статей об этом в сети Интернет и сделала вывод, что заинтересовавший меня парень носит символ Мирового Древа, используемый древними ведающими для перемещения из мира в мир.

Только на его татуировке само древо было куда более кустистым, чем на обычном древнем символе, словно тот, кто нанёс себе этот символ, намеренно увеличил количество миров, в которые собирался попасть. Можно было предположить, что заинтересовавший меня парень таким образом пытается ощутить себя всемогущим, борясь с детскими комплексами, но мне почему-то казалось, что с ним связана какая-то другая, более загадочная история. И все эти догадки только усиливали мой интерес к нему.

А вот сам этот татуированный брутал упорно не обращал на меня никакого внимания и вообще казался высокомерным и недалёким типом, но меня почему-то всё равно тянуло к нему с невиданной силой. Я пыталась разобраться в подсознательных механизмах этого влечения, обычно коренящихся в комплексах и детских травмах, отбросив идею о знаках судьбы, но не могла найти ничего такого, что оправдывало бы такую магнетическую тягу. Оставалось только провести разведку боем.

Знакомство я долго планировала, продумывая каждый свой шаг и собираясь подстроить ситуацию, в которой понравившийся мне парень обратил бы на меня внимание и остался бы со мной наедине. В голове возникали самые дикие идеи, вплоть до разыграннойсцены нападения в вагоне. Думая о них, я представляла всё так ярко, что мне казалось, будто реальность начинает дрожать и прогибаться, искажаясь от моих мыслей.