Книга Тернистая звезда, страница 5 – Anevka

Всё тело ломило и сводило судорогами, но даже поменять позу было невозможно — руки, ноги, грудь и шею что-то жёстко удерживало. Джегг попытался вырваться, но ничего не вышло — только боль обострилась. Пространство вокруг обратилось в вязкий студень. Дышать сделалось очень тяжело. Он, кажется, ослеп — или просто был не в состоянии открыть глаза. Снова попытался освободиться — несмотря на тщетность попыток, это давало ощущение живого физического тела, а в его ситуации и это уже немало. Всё снова походило на ещё один кошмар, пока не раздался адский скрежет и… вдоль его предплечья скользнула чья-то ладонь, тонкие пальцы сплелись в замок с его собственными. Он ощущал биение чужой жизни как тонкую золотистую нить и вцепился в неё, что было сил, с отчаянием утопающего.

Раздался приглушённый крик. Женский. Это женщина… И, кажется, он причиняет ей боль. Джегг попытался немного ослабить хватку. Это было мучительно тяжело.

— Если ты слышишь и понимаешь, что я говорю, отпусти мою руку.

Нет, дорогая, о чём ты? Отпустить тебя? Это невозможно.

Но теперь она замолчала. А ему жизненно необходимо ещё раз услышать человеческий голос.

Один за другим Джегг разжал пальцы. Ему казалось, что он двигает горы.

— Хорошо. Ты находишься в криокапсуле. Повреждён механизм извлечения интубационной трубки, поэтому я приостановила программу.

Несмотря на то, что он её больше не держал, их запястья всё ещё соприкасались. И Джегг был бесконечно благодарен за это незнакомке, чьим звуком голоса он некоторое время наслаждался как музыкой, не слишком вслушиваясь в смысл слов.

— Можно было бы обойтись и без него, но наш врач считает, если достать трубку без редуктора, это повредит тебе гортань и голосовые связки.

Его пальцы принялись исследовать её руку почти без его сознательного участия. Такая маленькая… почти детская ладошка покорно свернулась внутри его собственной. Джегг слушал спокойный, уверенный женский голос и её же бешено бьющийся, как пойманная птичка, пульс.

— Я уже распечатала необходимую деталь. Осталось только собрать и вставить редуктор на место. Но ты так буянил, что я побоялась, ты что-нибудь себе повредишь. То же горло,например. Пожалуйста, полежи спокойно, хорошо? Это не займёт много времени.

Паническим движением он снова сжал её руку в своей. Он закричал бы, если бы смог. Ни за что на свете! Он прекрасно знает, что произойдёт — стоит отпустить эту золотистую нить, и страница перевернётся, начнётся новый кошмар. Обманутая надежда — одна из самых изощрённых пыток, которые он на себе испытал.

Однако, когда она мягко, но настойчиво попыталась высвободиться, оказалось, что он не в силах ей противостоять.

— Всё будет хорошо, — раздалось ближе, чем прежде, у самого его виска. Он не поверил.

Прошла целая Вечность. И ещё одна. И ещё. Джегг лежал в темноте отчаявшийся, опустошённый. Пока снова не ощутил её прикосновение.

— Всё, я закончила. Сейчас я возобновлю работу программы. Твоя капсула примет вертикальное положение, произойдёт слив геля, будет извлечена трубка и отсоединятся датчики. Потом откроются фиксаторы. Ты готов?

Джегг снова сжал её пальцы. На этот раз осторожно. И сразу же отпустил.

Всё произошло быстро и так, как она описала. Зажим головы отщёлкнулся вместе с пластиной, закрывавшей глаза. Свет больно ударил по ним, взгляд не желал фокусироваться. Джегг видел женщину, стоявшую напротив, но не различал её лица. Только золотистый ореол вокруг головы — то ли волосы, то ли нимб. Он попытался сделать шаг, но понял, что падает. Снова падает в темноту.