Книга Святые и Убийцы, страница 80 – Фэя Моран

Тидда нежно проводит рукой по щеке своего мужа, потом встаёт. Я вдруг только сейчас понимаю, насколько она высокая. Почти как Эфра. Плечи хотя и худощавы, но выглядят крепкими, словно она чаще использует руки, чем ноги. Отхожу назад, не зная, чего от неё ожидать.

– В самом ли деле ты та, за кого себя выдаёшь, дитя? – спрашивает Тидда, направляясь к длинному камню, исписанному символами. В углу горит огонь в камине и что-то варится. – Хилларк поручился за тебя. Сказал, что ты можешь нам пригодиться.

– Могу, – отвечаю я уверенно. – Я могу быть полезна. Только скажите, что мне делать… Я не хочу умирать.

Она задумывается, но всего на миг.

– Какая жажда, дитя. Но Святые не терпят чужаков в своих рядах. Ты должна доказатьсвою пользу и верность Эдорну-Норту и его питомцам.

Вероятно, питомцами она называет хищных тварей, которых они держат на повадке над домами.

Однако я смиренно киваю, какое бы мнение у меня насчёт этогоне возникало.

– Микаэль сказал, что ты, лишь одним глазом глянув на мёртвого дусара на дороге, определила, что его убила рука человека. Гораздо раньше, чем все остальные.

Ах вот оно что! Микаэль всё время держал связь с ними. Интересно, как долго он служит им? И в чём его выгода?

– Да, – подтверждаю я её слова, делая вид, что совсем не заинтересована причиной появления того монстра посреди дороги. Ожидаю, что она сама расскажет.

– Но как ты очутилась в карете Охотников в ту Луну?

И в этот момент я понимаю, что совершила кошмарную ошибку.

Я подтвердила то, что была в карете вместе с Охотниками, совсем позабыв о своём намерении притворяться королевской служанкой.

– Я должна признаться, – спешу разжалобить её. – Я не королевская служанка. На самом деле я… пыталась…

– Ты одна из учениц этой проклятой школы, в которой вас обучают вредить нашим Священным Зверям.

У меня всё холодеет внутри.

Но тяну время, молчу, решаюсь обойтись без лишних расспросов и разговоров со своей стороны.

– Тот дусар… – заговаривает снова Тидда, дав мне всего несколько мгновений тишины, и она уже не кажется рассерженной, – Кто убил его? Ты знаешь?

Я моментально вспоминаю о следе от лезвия, оставленном на шее чудища. На занятиях по Искусству Орудия Тристэн Фоггер уделял не мало внимания клинкам. У Охотников они всегда изготовляются по одному образцу: мечи, ножи, кинжалы схожи по типу сплава и форме. И поэтому я точно знаю, что того дусара убил вовсе не Охотник, а кто-то другой. Я могла бы предположить о том, что это были Святые.

Решаю продолжить её обманывать, потому что не знаю, могу ли говорить о том, что это сделал неизвестный мне человек:

– Кто-то из Охотников. Я так думаю.

У неё сужаются глаза, превращаясь в тонкие щёлочки, а в углах собираются морщинки.

– Ты в этом уверена, дитя? Ты ведь не стала бы мне врать, правда?

– Конечно, нет. Я ведь сказала, что готова примкнуть к вам.

– Каковы же причины твоего предательства?

Звучало бы уместно, если бы я рассказала ей всю правду, и придумывать даже ничего бы не пришлось. Например, о том, что меня к подобному побудило поведение Охотников в мою сторону, их несерьёзное отношение к неудачнице, так и не получившей шанса пополнить их ряды на своём Испытании Наездника.

– Они никогда меня нелюбили, – говорю я. – Всегда издевались. Считали никчёмной девчонкой.