Книга Влажный Сон, страница 21 – Лекси Эсме

— Да. И вечеринка, и наша «случайная» встреча, и твой выходной… всё. Почти всё. Я хотел скрыть от тебя ту свою сторону. Но когда я увидел Джерома… увидел всё, что он сделал с тобой, и всё, что хотел сделать… я не смог себя сдержать. Я должен был его наказать.

— А сейчас… где он? — интересуюсь я скорее из любопытства, чем из переживаний.

— Я сказал. В аду. Где ему и место. Откуда я вышел. И где такие, как он, станут игрушкой для тех, кто любит причинять боль и кормиться страданиями.

Он медленно тянет руку ко мне… но останавливается, будто боится.

— Я пойму, если ты уйдёшь, — его голос ломается. Он опускает взгляд. — Если так… я больше никогда не побеспокою тебя.

Я беру его за руку. Второй — поднимаю его подбородок, заставляя посмотреть на меня.

— Если ад — место, откуда ты пришёл и куда вернёшься, — говорю я спокойно, уверенно, — тогда я пойду с тобой. Я останусь с тобой, куда бы ты ни ушёл — в ад, в рай или просто здесь. Мне нужно лишь одно — быть рядом.

И я целую его. Мягко. Глубоко. И я надеюсь, что он услышит в этом всё, что я не успеваю сказать словами. С того самого сна… я знала, чего хочу. Кого хочу.

— Если ты обречён на вечный голод, — шепчу я ему в губы, — то позволь мне быть той, кто насытит тебя. Будем прокляты вместе.

Мои слова действуют на Рафаэля, будто щёлкнул скрытый в нём механизм.

Он подхватывает меня на руки, и мои ноги автоматически обвивают его талию. Он смотрит на меня снизу — серьёзно, почти торжественно.

— Отсюда пути назад не будет, — произносит он. — Ты должна быть уверена. Если скажешь «да» … я никогда тебя не отпущу. Любой мужчина, который посмеет прикоснуться к тебе, окажется в аду. А я… я буду искать тебя до конца времён, если ты вдруг исчезнешь.

В его голосе нет угрозы — только абсолютная, беззаветная преданность, от которой перехватывает дыхание.

— Я бы разочаровалась, если бы ты был другим, — улыбаюсь я.

— Значит… не позволим этому случиться, — шепчет он.

Он несёт меня внутрь, в комнату, и бережно — но с огнём в глазах — бросает на кровать.

— Всё это время я сдерживался, — говорит он низко. — Боялся спугнуть тебя. Но теперь, когда ты знаешь правду… мне больше нечего скрывать.

Он раздевается — спокойно, уверенно — и с каждой секундой в его облике проступает нечто нечеловеческое: величие, мощь, первозданная сила. Его крылья раскрываются за спиной, как огромные тени, сотканные из пламени и тьмы. На полу мягко извивается хвост, словно самостоятельная часть его сущности. Он — одновременно кошмар и чудо. Но я не чувствую страха. Только трепет и восторг. Мой взгляд скользит по его телу, выхватывая силуэт, движения, дыхание — и, в этом облике, он кажется созданием мифа, воплощённой страстью и тенью ночи.

— Это то, чего ты хочешь, Дионн? — спрашивает он хрипло.

— Да, — выдыхаю я. И не двигаюсь. Жду. Его глаза становятся насыщенно-красными, в них вспыхивает горячее желание. Он приближается, как хищник, уверенный в своей добыче, и улыбка на его губах — тёмная, обещающая.

— Хочешь узнать, что может демон? — шепчет он, опускаясь надо мной. Не думаю, что когда-нибудь устану смотреть на него. Он называет себя демоном, но передо мной — ангел. И самое прекрасное то, что я знаю: он чувствует ко мне то же самое.

— Покажи, — отвечаю я. — Покажи, как любит демон.