Книга Безумные Альфы, страница 50 – Ленор Роузвуд

Или, по крайней мере, попытается.

Потому что Призрак ему этого не позволит.

Я видела достаточно чудовищ, чтобы знать — Призрак не из их числа.

Но то, что он не причинит вреда мне, совсем не значит, что это распространяется на кого-то ещё. И я почти уверена: столкнись он с Тэйном всерьёз, — это был бы самый мощный ядерный взрыв, какой Райнмих видел со времён войн.

Я рисковать не собираюсь. Это уж точно.

— Я рада, что ты вернулся, — говорю я, слова ощущаютсячужими на языке. — Валек и Чума… они не с тобой?

Кривой, неловкий уход от темы — но Тэйн его принимает. Его челюсть напрягается, и по лицу пробегает тень куда более тёмная, чем его спокойный голос.

— Пока нет, — отвечает он, ровно, будто удерживая напряжение за стальными дверями. — Но с ними всё будет в порядке. Они умеют о себе позаботиться.

Я едва успеваю открыть рот, чтобы ответить, как тяжёлая рука Виски ложится мне на плечи. Он склоняется ближе, тёплым дыханием щекоча мне ухо.

— Оу, наша маленькая омега переживает за больших и страшных альф? — мурлычет он, каждое слово насыщено притворной жалостью. — Не переживай, милая. На следующий рейд пойду я. Тогда и за мной поскучаешь.

Раздражение вспыхивает мгновенно, остро, как лезвие. Я не успеваю подумать — мой локоть врезается ему в рёбра, и я наслаждаюсь коротким, болезненным хрипом, сорвавшимся у него. Но этого недостаточно. Когда он сгибается, я бью коленом в его незащищённый живот — со всей силы, что во мне есть.

Виски отшатывается, сгибаясь пополам и глухо сипя. Я не могу удержать высокомерной усмешки — справедливость иногда приходит с хрустом.

К моему удивлению, Тэйн смеётся.

И смех у него — глубокий, настоящий.

— Ты сам виноват, Виски, — говорит он, покачивая головой.

Виски шикает и пытается выпрямиться, всё ещё держась за живот. Но в его глазах — уважение, хоть он и пытается спрятать его под раздражением.

— Ага, чего угодно, — бурчит он. — Ну всё понятно. Ледяная королева вернулась, как только у нашей киски течка прошла, да?

Я показываю ему средний палец. Он смеётся, но продолжает потирать живот, будто я ударила его монтировкой.

Смех Тэйна стихает. Он поворачивается ко мне, его лицо становится серьёзным.

— Айви, можно с тобой поговорить? Наедине?

Я моргаю, сбитая с толку. Но любопытство берёт верх. Я киваю, делая вид, что это не выбило меня из равновесия.

— Конечно.

Он указывает на дверь, и на губах появляется едва заметная улыбка.

— Я подумал, что мы могли бы пройтись. Подышать свежим воздухом.

Я колеблюсь мгновение, бросая взгляд на Виски. Но тот уже пятится, поднимая руки.

— Не буду мешать вашему свиданию, — хмыкает он. — Я тут… полежу, умирая.

Я закатываю глаза, но в животе всё равно порхает неприятное, тревожное волнение. Это первый разс тех пор, как я здесь, когда кто-то из них предлагает выйти со мной наружу. Отказываться — глупость.

Мы выходим через дверь и калитку, ветер приятно холодит кожу после тяжёлого воздуха базы.

Мы идём молча. Только хруст гравия под ногами. Я украдкой смотрю на Тэйна, пытаясь понять, что он задумал, но его лицо — как всегда — непроницаемо.

Наконец он заговорил:

— Мне пришлось съездить в Столицу по работе, — говорит он, нарушая тишину. — И пока я был там, я… нанес визит в Центр Перевоспитания.

Мои шаги сбиваются. Сердце останавливается — и проваливается вниз. Я поднимаю взгляд. Солнце греет, но внутри становится холодно. Ледяная пустота.