Книга Безумные Альфы, страница 136 – Ленор Роузвуд

Я хочу разнести эту ёбаную лабораторию голыми руками.

Но не делаю этого. Не могу.

Потому что у нас есть миссия. Потому что у нас есть омега, которую нужно защитить. Потому что если мы сейчас сорвём прикрытие, Призрака ждёт участь ещё хуже.

Логика ни хрена не облегчает это.

— Солдат, — голос Чумы прорезает туман ярости в моей голове. Холодный. Профессиональный. Идеальный учёный. — Нам следует продолжить осмотр.

Я поворачиваюсь к нему, изо всех сил удерживая нейтральное выражение лица. Его бледно-голубые глаза ничего не выдают. Но я чувствую напряжение, идущее от него волнами. Он видел. Он знает.

— Разумеется, доктор, — выдавливаю я.

Чума коротко кивает и направляется в следующий коридор, в противоположную сторону. Я иду за ним, Виски замыкает. Каждый шаг — как по зыбучим пескам, ботинки налиты свинцом.

Мы поворачиваем за угол, оставляя эхо цепей Призрака позади. Но звук не отпускает. Он гремит у меня в голове с каждым ударом сердца.

Я его подвёл.

Теперь он страдает, а я играю в переодевания.

К горлу подступает желчь. Я проглатываю её, заставляя лицо оставаться каменным. Сейчас нельзя ломать роль. Не когда мы так близко.

Но, блядь, как же это больно.

АЙВИ

Я заставляю себя дышать глубоко, подавляя подступающую панику, пока сижу на холодном металлическом смотровом столе. Всё тело ноет после ночи, проведённой в метаниях на тонком матрасе в камере — я спала урывками, по минуте-две, не больше. Стерильные белые стены будто сдвигаются ближе, давя со всех сторон, напоминая, что я в плену.

Но мне нельзя терять голову. Нельзя.

Если я хочу выбраться отсюда, мне нужно оставаться спокойной и собранной.

Дверь открывается, и в помещение входит группа врачей и учёных — белые халаты безупречно чистые, лица — маски профессионального любопытства. На этот раз все женщины. И все до странности похожи друг на друга. Один тип красоты. Высокие скулы, чёткие линии, полные губы, изогнутые брови.

Вообще-то здесь почти все красивые. Но как-то… неестественно. Будто они все ходили к одному и тому же пластическому хирургу.

И при этом онисмотрят на меня, изучают, словно странная здесь я. Будто я — редкий образец.

Ну, если подумать… как омега, я, наверное, и есть образец.

— Доброе утро, омега, — говорит одна из врачей с фальшиво-бодрым тоном. — Как вы себя чувствуете сегодня?

Я с трудом подавляю желание зарычать на неё. Вместо этого надеваю нейтральное выражение лица.

— Нормально, — отвечаю ровно.

Врач кивает и делает пометку на планшете.

— Отлично. Сегодня мы проведём ещё несколько тестов, если вы не возражаете.

Это не вопрос. Мы обе это знаем. У меня нет выбора. Но я, пожалуй, даже ценю эту иллюзию вежливости. Это больше, чем я когда-либо получала в Центре Перевоспитания.

— Как скажете, — говорю я, выдавливая улыбку, которая не доходит до глаз.

Учёные кружат вокруг меня, как пчёлы, движения точные, отработанные. Высокая блондинка с резкими чертами подходит с иглой.

— Сейчас я возьму образец крови, — говорит она сухо. — Можете почувствовать лёгкий укол.

Я стискиваю зубы, когда игла входит в вену. Это ни хрена не «лёгкий укол», но я переживала и не такое. Я смотрю, как кровь заполняет пробирку, и думаю, какие тайны они надеются из неё вытащить.

— Когда у вас был последний цикл течки? — спрашивает более молодая учёная, держа ручку над планшетом.