Книга Частная практика, страница 8 – Карина Демина

Некромант покраснел.

Густо-густо.

И нож отодвинул.

— Это нормально, — поспешила успокоить Катерина. — С учётом того, что с тобой произошло…

— Знаешь?

— Рассказали. Вкратце. Я надеюсь, что ты и сам расскажешь.

Поджатые губы.

— Потом. Когда будешь готов.

— И когда?

— А тут уж как получится. Завтра. Послезавтра. Через неделю или месяц. Люди разные и с каждым приходится искать свой путь.

Он отодвинул нож ещё чуть дальше, но вот взгляд Гремислава то и дело на нём задерживался, а рука тянулась к поясу.

— Я здесь точно месяца на два застрял, — со вздохом признался он. — Так что…

— Так что для начала, думаю, нам просто нужно привыкнуть друг к другу. Знаешь, в моей практике некроманты пока не встречались. Вообще с точки зрения нормального человека вас не существует.

Некромант фыркнул, показывая, что думает о точке зрения нормального человека.

А потом потёр виски.

— Извини. Кажется… будет откат. Это… неприятно. Я пойду, полежу.

Поднялся…

И рухнул на пол.

— Вот… зар-р-раза, — сказала Катерина, дожёвывая бутерброд. — Ленка… ты мне не просто должна будешь… я тебя придушу, когда дотянусь.

Песня.

Нежный женский голос пробивался откуда-то издалека. Такой тягучий, завораживающий.

Запах.

Такой характерный запах гнили и плесени, который со временем появляется в любом логове. Дерево под пальцами. Тяжесть, навалившаяся на грудь, будто сел на неё кто-то тяжелый.

А потом — ласковое прикосновение к волосам.

И снова голос, мурлычущий, нежный:

— Славный мальчик… сильный мальчик… хороший. Спи. А ты, доченька, пой ему, хорошо пой… чтобы не проснулся…

Надо проснуться.

Надо.

И Гремислав рванулся, пытаясь сбросить с груди тварь. Выбросил руки, окидывая её. Тварь затрещала, а потом его вдруг ударило.

Больно.

И он очнулся.

Лежащим на полу, сжимая в руках разодранную пополам подушку. Перья кружились по комнате, в которой пахло… деревом пахло. И ещё немного живым огнём, которого нежить не выносит.

— Кошмары? — любезно осведомился кто-то.

Кто…

Где…

Память возвращалась рывками. Ну да. Переход. Потом эта вот женщина странная с серыми внимательными глазами. И чаепитие. И откат, приближение которого Гремислав почуял, но понадеялся, что справится. А потом раз и отрезало.

И…

Он сел на полу.

— Некроманты все сильные или это просто ты такой? — женщина подняла с пола две половинки одеяла.

Стало невыносимо стыдно. Его пустили в чужой дом. А он вот… перья оседали на волосах, на плечах… на нижней рубашке.

Он не помнил, чтобы раздевался.

— Я…

— Тебя отключило. Ленка сказала, что это нормально, что после перехода порой накатывает. И что ты полежишь и отойдёшь.

Одеяло она отложила в угол.

— Я тебя на кровать перетащила. Всё-таки не лето на дворе, а тут сквозняки. Я всё же больше по душевным болезням, чем по соплям.

Стало ещё более стыдно.

— И раздела ты?

— В сапогах на кровать как-то… неудобненько, — она пожала плечами и улыбнулась. — Да ладно… одеяло старое, подушка тоже. Не думаю, что тебе претензию выдвинут.

Да, но… всё равно.

— Ужинать будешь? — спросила женщина, будто и вправду не произошло ничего такого. — Я как-то вот… не рискнула тебя оставлять одного. Мало ли. Ну и растопить здесь надо было, дом прогреть, да и в целом… картошка с тушёнкой сойдёт?

— Благодарю вас, — Гремислав поднялся и попытался поклониться. Хотя… в общем, слабость никудане делась, напротив, теперь он как-то вот остро ощущал и затянувшиеся раны, и в целом собственную никчёмность.