Онлайн книга «Не судьба»
|
А Ольга ничуть не удивилась, только кивнула каким-то собственным мыслям и сказала: - Всё чудесатей и чудесатей… - И полагаю, что не рода твоей матушки… - Она папина тётя… хотя… - Ольга задумалась. И задумавшаяся, была удивительно красива. Раймонд впервые, пожалуй, искренне пожалел, что с живописью у него тоже не сложилось. Вот такой её бы написать. И эту прядку волос, выбившуюся из простой причёски. И шею длинную. Взгляд затуманенный… лёгкий флёр темной силы, что заметен лишь ему. - Знаешь… а ведь она действительно… она же не меняется! – произнесла Ольга, отрешаясь от задумчивости. – Она… она такая, какой была, сколько я себя помню. Это же не нормально, не стареть? - Для людей – да. - А хранители – это не люди? - Сущности. - Сущности… кот – демон, мама – демон, тетушка – сущность… - Ольга потёрла кончик носа и смутилась. – Извини… с детства вот… чешется… порой так, что сдержаться не выходит. Она дёрнула носом и руки за спину убрала. - Это твоя… тетушка пытается понять, что здесь происходит. Сил у неё немного осталось. Ещё лет пару и эти крохи развеются. - Расскажи о ней, - попросил Раймонд. Рассказать? Ольга задумалась. А что рассказывать-то? И странно, что вот вроде она рядом с человеком всю жизнь прожила, а рассказать по сути и нечего. Ну не о носках же шерстяных, которые тетушка Нина вязала. Причём шерсть была жёсткой-жёсткой – Ольга как-то потрогала клубок – а носки выходили мякусенькие. И тёплые. И ещё, если в сапоги надеть, то даже, когда сапоги промокали, ноги в носках удивительным образом оставались сухими и тёплыми. Ольга ещё смеялась, мол, магия какая-то. Выходит, что и вправду магия. Или о сырниках? Обычных вот сырниках. Когда утро и солнце пробирается в комнату, а вставать не хочетсясовершенно. И Ольга натягивает на голову подушку, жмурится, прячется… бесполезно. Вместе с солнцем в комнату пробирается запах: сладкий, манящий. И тётушка зовёт: - Оля, иди чай пить. Чай у неё тоже волшебный. Старый фарфоровый заварник, в который тетя Нина сыпала заварку, а потом добавляла какие-то травы, вроде цветы липы или вот сушеные апельсиновые корочки. Горошинку розового перца. Ещё что-то… и чай получался таким, который невозможно было повторить. Как рассказать об этом? О платье, сшитом на выпускной… тогда Ольга все магазины обошла, но то, что было, на ней не сидело или так, что и из примерочной выглянуть было страшно. А тетушка сказала, мол, ничего страшного… Или про машинку её? Ту, что до сих пор в комнате тётиной стоит. Древнюю. На ножном приводе. Ольга давно уже купила современную, чтоб и ширину строчки выбрать, и шаг, и швов две дюжины, но тётушка всё равно больше старую любит. Да и сама Ольга именно на старой шить училась. Как рассказать обо всём? Не получится. - Лучше… ты расскажи, - попросила она, озираясь. – И убери это… пожалуйста. Прятаться мне не от кого… У тетушки вытянутое лицо. И глаза круглые совиные. И теперь Ольга видит, что не бывает у обычных людей таких круглых глаз. Лба выпуклого. И волос соломенных, в которых ни ниточки седины… - Я… я просто… - кажется, тетушка испугалась. Руки у неё с длинными ладонями и пальцами тоже длинными… - Я не собираюсь вредить вам! – Раймонд поднял руки. – Клянусь, я с миром… - Хорошо, - она кивает и улыбается неловко так. – Хорошо, если так… мне уж недолго осталось… |