Книга Расписанная красками, страница 56 – Донна МакДональд

Брук рассмеялась.

— Почему-то я не думала, что ты так легко согласишься.

— Я художник и прагматик. Это необычное сочетание. Я все еще хочу тебя. Это также прагматично. Но я бы предпочел, чтобы ты не думала плохо о моем искусстве или моей карьере преподавателя, пока я не слишком полюбил с тобой спать. Это тоже прагматично… и форма самозащиты.

Брук покачала головой.

— Дело не только в тебе. Это мама, Уилл и Шейн. Искусство Майкла на самом деле ничего не показывает. Он просто все время хвастается своей сексуальной жизнью. Можно подумать, что Кэрри была единственной женщиной, с которой он когда-либо спал. И дело не в том, что я плохо думаю о твоем искусстве. Я просто не понимаю увлечения каждого художника темой секса.

Дрейк ухмыльнулся.

— Я могу за две минуты тебе показать, как заинтересовать философа сексом. Тогда, возможно, ты бы органично все поняла, и мы смогли бы избежать этого болезненного разговора.

— Нет, спасибо. Этот разговор и так уже запоздал. То, что есть между нами, это наша личная магия… а не то, что я планирую объявить миру, не говоря уже о том, чтобы это обсуждалось. Когда я росла как дочь Джессики Дэниелс, у меня не было другого выбора, кроме как обсуждать стеклянную вагину, как бы мне ни было неловкоиз-за того, что это такое. Не хочу даже начинать о том, как тяжело было слушать, когда мама разговаривала с людьми про свое искусстве посвященное теме изнасилования… на самом деле это все еще так. Я ненавижу слышать, как она переживает это снова и снова.

Дрейк откинулся на спинку стула. Он был рад узнать, что часть проблем Брук с его работой на самом была деле из-за ее матери. Он ненавидел думать, что это было только его искусство.

— Стеклянные вагины не кажутся мне пугающими. Они почти так же безобидны, как стеклянные птицы, украшения или что-то в этом роде. Обычный человек мог взять одну и даже не понять, что это было, если только он не был чувственным человеком. Тем не менее, я прекрасно понимаю, что говорить о насилии в искусстве твоей матери было бы очень сложно, поскольку ты пережила тот инцидент вместе с ней. Ты была частью вдохновения для этого. Я могу понять, почему это тебя так обеспокоит.

— Ну, не то чтобы я помнила подробности того, что произошло, однако это была не только ее, но и моя жизнь, которую она изображала в этих скульптурах.

Дрейк кивнул.

— Я уверен, что моему сыну было тяжело видеть так часто обнаженное тело своей матери на моих портретах. В свою защиту я могу с уверенностью сказать, что Брэндон знает, что у меня была настоящая страсть к женщине, которая его родила. Он знает, что я любил его мать, и ему не нужно было предполагать, что это было правдой только потому, что мы были женаты. Возможно, я мог бы запереть все эти сильные эмоции и никогда не показывать миру что я чувствую, но думаю, что я бы взорвался. Его психотерапевт определенно предлагал мне скрывать от него свое искусство, но я полностью проигнорировал совет этого человека. Брэндон меня понял и справился с ситуацией.

— Да. Я определенно с этим согласна, — тихо сказала Брук.

— Ну и какой в результате получилась дочь Джессики Дэниелс?

Брук пожала плечами и проигнорировала его пронзительный взгляд.

— Я люблю мою маму. Я также думаю, что она самая дерзкая и храбрая женщина, которую я когда-либо знала. Мне не нужно понимать, почему мама создает то, что создает. Мне также не нужно одобрять каждую мелочь ее жизни, чтобы уважать ее выбор. Но если ты хочешь знать, смущаюсь ли я до сих пор из-за ее работы… ответ таков: я все время ее смущаюсь. Она этознает. Как и у тебя с Брэндоном, у нас с мамой тоже много правды.