Книга 40 способов сказать «Прощай», страница 118 – Донна МакДональд

— Ну, не то чтобы мне было что терять. Я, конечно, буду скучать по своему ведьмовскому набору, но это все заменимо. Единственной настоящей потерей для меня сегодня был Расмус. И я все еще надеюсь, что он каким-то образом пережил свое странное превращение.

Конн протянул руку и погладил меня по макушке.

— Твоя наивность бросается в глаза, но я позволю тебе продолжать отрицать реальность. Ты заслужила это после всего, что сегодня случилось.

— Я не теряю надежды, Конн. Пойдем со мной. Мне нужно тебе кое-что показать. Я взяла Конна за руку и повела его во дворик, сбоку от дома.

— Посмотри вниз, — приказала я, опуская взгляд на землю. От передней части дома к заднему двору тянулся след из перьев. — Я думаю, Расмус все еще трансформируется. Возможно, он еще не пришел в себя.

— Не имеет значения, помнит ли он, что был человеком, или нет, Аран. У нефилимов нет чувств и эмоций, как у людей. Это часть того, что делает их огромную силу такой разрушительной. Боги объявили их создание вне закона ради блага мира.

— Ты хочешь сказать, что Расмус — это какой-то монстр Франкенштейна?

— Я хочу сказать, что если Расмус нефилим, то он — дитя отношений между ангелом и человеком. Это самые запрещенные отношения во всем творении. Много веков назад их существование побудило богов уничтожить все человечество, просто чтобы от них избавиться. Хранители, кем бы они ни были, играют с вещами, которые могут снова положить конец всей жизни на Земле.

— Но мы не знаем его историю наверняка. Сам Расмус сказал мне, что ничего не помнит о своем прошлом.

Конн прищурился.

— Перестань, милая. Тебе не спасти это существо. Ты пыталась спасти сосуд, в котором оно обитало, и это не сработало. Ничего не добьешься, если будешь желать другого исхода. Ты же знаешь, я бы никогда не солгал тебе о чем-то настолько важном.

Мой вздох был достаточно громким, чтобы заглушить вой сирен. Ближайшая пожарная машина все еще перекачивала галлоны воды на крышу дома.

Я кивнула, давая Конну понять, что действительноуслышал его лекцию и усвоила ее.

— Мне больше нравилось, когда все, о чем нам приходилось беспокоиться, — это о тролле-скряге, крадущем овец у местных фермеров себе на ужин. Тогда жизнь была простой. Ирландия была простой страной. Почему в Америке все так чертовски сложно?

Конн улыбнулся в ответ на мои жалобы.

— Пойди поговори с владельцем арендуемой квартиры. Она хочет знать, что с нами обоими все в порядке. Я сказал ей, что весь вечер нас не было дома, а вернувшись, мы обнаружили, что дом горит.

Я кивнула, прежде чем Конн ушел.

Когда он больше не мог меня видеть, я остановилась, чтобы поднять перо. Оно блеснуло серым в моей руке и на моих глазах стало белым. Очарованная, я остановилась и подобрала еще несколько. Все они делали то же самое, когда я к ним прикасалась.

Я могла бы использовать их, чтобы искать Расмуса и следить за существом, в которое он превратился. Будет ли это считаться преследованием? Стал бы Конн на меня ворчать из-за этого? Ответом на оба вопроса было «да», но я чувствовала себя бунтаркой.

Я собрала все перья, которые смогла найти, пока не забила ими все карманы на моей одежде.

Когда я повернулась, чтобы вернуться к фасаду промокшего насквозь дома, я почувствовала, как ветер треплет мои волосы — только ветер не дул.