Книга Последняя. Испытание любовью, страница 33 – Ольга Гусейнова

К моему изумлению, громыхнул очень мужественный бас Рейрана:

– Даки Эйкана.

Пока шла на подгибающихся ногах, отметила резкий недовольный поворот головы Сейлишрана в сторону дракона огня из соперничающей триады. После чего они с Рейраном еще и посверлили друг друга взглядами. Кажется, мой свет не ожидал, что нестабильную драконицу выберет кто-нибудь другой? Или хотел выбрать сам?

Пока я вставала за спиной Рейрана, дождавшийся своей очереди Шейран с нездоровым, злобным предвкушением назвал:

– Даки Уна.

Еще и делано плотоядно облизнулся, стоило светлоэльфийскому Огоньку выйти из толпы невест. Побледневшая Уна дрогнула и, сжав пальцами подол, прошла к нежданно-негаданно выбравшему ее дракону тьмы. Мне показалось, что настроение Иштрана резко ухудшилось, иначе отчего бы ему сжать зубы.

– Даки Длидир, – сказал Ашкеран.

И наша одногруппница ашура, хлестнув голени хвостом, то ли в раздражении, то ли наоборот, направилась к нему, женственно покачивая шикарными бедрами.

Поколебавшись, Сейлишран ровно произнес:

– Даки Кара.

Пока львица шла к нему, я заметила, что Ашкеран расслабился. Похоже, его выбор был продиктован желанием отомстить сопернику, ведь драконы огня слишком горячие и вспыльчивые. Зато драконы света – душа триад, защитники. И раз Ашкеран расслабился, значит, Сейлишран специально забрал Кару к себе, чтобы обезопасить от других соперников? Тогда, выходит, Ашкеран действительно испытывает к Каре глубокие чувства. Неужели я ошиблась, подумав, что он неравнодушен к Ильдире? А если точно так же я ошиблась в своих предположениях о выборе других изначальных, и что означал их обмен взглядами? Да просто надумала себе того, чего на самом деленет, вот и все. Неужели и я не интересую Сейлишрана?

Пока переживала и размышляла, распределение по командам подошло к концу. А вот настроение успело испортиться. Я грустно смотрела на мужественный профиль Сейлишрана, и неожиданно мое ухо обдало горячим дыханием, затем раскатистый бас с ярко выраженным «р» чуть не оглушил:

– Уголек, ты чего такая хмурая?

Рейран! Его яркая, зашкаливающая харизма, пробирающий до мурашек голос и запредельная мощь изначального огня буквально вздыбили чешуйки на загривке у моей огненной драконицы. А мне не понравилось, что этот дракон использовал прозвище, которое дал Ашкеран.

– Ой! – я дернулась в сторону, почувствовала, что вот-вот себе кровь проявившимися когтями пущу, и усилием воли разжала кулаки. Вежливо улыбнулась и, более того, искренне ответила: – Ошибаетесь, вир Рейран. Все не так уж плохо, ведь впереди столько интересного!

Прародитель Барс, какой же этот рыжий громила с кошачьими желтыми глазами огромный, пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. Но как истинная шаграйка признала: весьма и весьма видный мужчина!

Рейран мягко улыбнулся, осторожно поправил мою чуть сбившуюся набок шляпку и, вновь склонившись к моему уху, шепнул:

– Вы с драконицей – большие молодцы, Эйкана! Отлично держишь контроль!

Растерявшись от неожиданной похвалы, я благодарно улыбнулась:

– Спасибо, вир Рейран. Стараюсь.

Бережно взяв мою руку, он поцеловал и не отпустил чуть не сжавшийся кулак. Потом игриво, едва слышно попросил:

– Надеюсь, ты поможешь мне навести порядок в нашей прекрасной команде?

Проследив за его многозначительным, горящим весельем взглядом, мысленно удрученно застонала: на нас недовольно взирали семеро девушек.