Книга Огонь в его поцелуе, страница 98 – Руби Диксон

«Мне нравятся эти мысли».

«И любопытный, —мысленно добавляю я.— Очень, очень любопытный».

«Ты думаешь громко».

«Я должна, это моя собственная чертова голова».

«Почему тебя удивляет, что я хорош в спаривании или что я больше похож на тебя?»

«О, я не знаю. Потому что ты гигантское телепатическое чешуйчатое существо из легенды, которое дышит огнем и обладает огромной сумасшедшей жилкой? Твой вид полностью разрушил наш мир, Дах. Я говорю это не для того, чтобы быть жестокой, просто указываю на факт. Я не думаю, что большинство людей понимают, что у вас есть другая форма или что вы можете говорить. Они просто смотрят на вас как на гигантских, разъяренных хищников».

«Мы не выбирали быть здесь. —Он покусывает меня за ухо, посылая дрожь по моему телу. — Мне нет дела ни до местных жителей, ни до их ульев. Я бы победил их всех, если бы мне было нужно, и взял бы их трупы в качестве трофеев победы».

«Боже, это кровожадные, воинственные слова».— Я выскальзываю из объятий Даха, немного смущенная тем, что это его идея — шептать мне на ухо сладкие пустяки.

— Откуда это взялось?

Он снова пытается притянуть меня к себе. «Нет ничего плохого в том, чтобы быть завоевателем. Это предпочтительная сторона войны».

— Это то, как ты это рассматриваешь? Война? Для меня это больше похоже на геноцид. — Я убираю его руку с себя и поднимаюсь на ноги, немного чувствительная к этой теме. — Но, может быть, я обидчивая, потому что я на проигравшей стороне.

Дах вскакивает на ноги и обхватывает меня руками за талию, снова притягивая к себе и зарываясь лицом в мои волосы. Ох, этот парень любит прикосновения.

«Ты больше не на стороне проигравших — ты на моей стороне».

И я не уверена, что мне от этого легче, потому что он враг, и если я сейчас на его стороне, это означает, что я поворачиваюсь спиной к человечеству. И хотя человечество в последнее время мало что сделало для меня, это все равно кажется неправильным. Интересно, мучается ли Клаудия подобными мыслями, когда целует своего дракона или прижимается к нему ночью в постели? Или я единственная поджигатель войны?

Затем я снова поднимаю взгляд на Даха.

— Ты сравнил это с войной. Для тебя это поле битвы?

Он пожимаетплечами. «Иногда это напоминает мне об одном из них».

Мои глаза расширяются.

— Это воспоминание? О битве? Война? До того, как ты прошел через Разлом?

Глаза человека-дракона вспыхивают черным.

— Я… я не знаю. Если я пытаюсь думать об этом, я не слышу ничего, кроме крика воронов.

Я глажу его по руке, беспокоясь о том, какие темные у него сейчас глаза.

— Все в порядке, Дах. Не думай об этом, если это тебя беспокоит, хорошо? Думай о вещах, которые делают тебя счастливым. Как… пикники.

Его глаза сразу же вспыхивают золотистым, и взгляд, который он бросает на меня, полон мольбы. «Ты хочешь устроить пикник?»

— Может быть, позже, — говорю я ему и чувствую, как начинаю краснеть. Мне все еще немного любопытны его военные мысли, и я делаю пометку записать их в дневник, чтобы спросить о них в будущем. Может быть, в какой-то момент его разум успокоится больше, и мы сможем поговорить о таких вещах. На данный момент мы можем сосредоточиться на более мелких повседневных вещах.

— Сегодня давай подумаем о нашем будущем, хорошо? Если мы собираемся остаться здесь на всю зиму, я хочу подумать о том, чтобы сделать двери немного более защищенными. Есть большие стеклянные двери спереди, и те, что в приемном отсеке, и аварийные выходы с обеих сторон магазина, а также садовый центр. — Просто думая обо всех этих дверях, я чувствую себя небезопасно. Я знаю, что Дах защитит меня, но я не хочу доходить до этого момента. — Я бы хотела сделать это приоритетом, хорошо?