Книга Огонь в его ярости, страница 142 – Руби Диксон

Ее несчастье вспыхивает снова, и я просматриваю ее мысли. Она беспокоится, что сейчас ей приходится выбирать между тремя вещами — этим фортом, которому она хочет помочь, мной, которого она любит, и своей сестрой.

«Ты можешь получить все это,— мягко говорю я ей. — Мы поможем этим людям. Я буду с тобой. И после того, как мы здесь закончим, мы пойдем и найдем твою сестру».

Она садится на кровати, ее глаза расширяются от надежды, когда она смотрит на меня.

«Правда?»

«Да.— Я глажу ее по щеке.— Просто поклянись, что не оставишь меня».

— Оставить тебя? — выражение ее лица смягчается. — О, Раст, я бы никогда не оставила тебя. Я люблю тебя. Теперь мы две половинки одного целого. Однакоманда. Бонни и Клайд. Горошек и морковь. Чудо-женщина и… тот, с кем встречалась Чудо-женщина.

«Я не понимаю ничего из того, что ты только что сказала, но я рад. Какая-то часть меня всегда будет беспокоиться, что я прогоню тебя своим эгоизмом. Я не очень хороший мужчина».

Я удивляюсь, когда она закатывает глаза.

— Ты всегда так говоришь, но ты всегда добр ко мне. Ты как Гвен, детка. Ты сделал то, что должен был сделать, чтобы выжить. Это не было похоже на то, что ты проснулся и решил, что хочешь обслуживать салорианцев, потому что это звучало забавно. Ты сделал это, чтобы накормить свою семью и потому что был голоден. С чего бы мне судить тебя за это?

Я думаю о Хитааре и о том, как в последний раз видел его живым. «Мой дух скорбит. Я беспокоюсь о семье, потому что… моя предала меня. Мой брат пытался убить меня,— признаюсь я ей, беру ее маленькую ручку и прижимаю к своему горлу, где вдоль моей шеи танцуют белые шрамы. — Ты спрашивала об этих отметинах. Он оставил их мне. Он пытался покончить с моей жизнью».

Ее глаза расширяются от шока.

— Что случилось?

«То, что всегда случается с салорианцами. Они прокрались в мой разум и завладели им, пока от меня не осталась лишь оболочка. Я понимал, что делаю, даже если мне это не нравилось. Я не мог опротестовать их приказы. Они владели мной до глубины души.— Мои мысли наполняются горечью. — Я никогда не позволял себе возвращаться в свое семейное гнездо. Я не хотел, чтобы они видели, во что я превратился. Несмотря на то, что я был великим генералом в салорианской армии… для них я был монстром. Мой брат увидел меня, когда я навещал соседнее гнездо. Я уничтожил их во имя салорианцев, потому что они удерживали десятину, обещанную повелителям.— Я закрываю глаза от этого воспоминания. — Хитаар был кротким духом, как и ты. Они были его друзьями. Он не мог поверить в то, что я делал. Я видел по его глазам, что он ненавидит меня. Я вернулся к своей двуногой форме, чтобы показать ему, что я все еще его брат, и протянул ему руку. Он отвернулся. Когда я повернулся к нему спиной, он напал на меня. Пытался убить меня своими когтями.— Кривая улыбка тронула мои губы. — Даже в своей ярости он был ужасным бойцом. Он вцепился мне в горло, но не настолько, чтобы убить меня».

— Это так ужасно, — шепчет Эми, и я чувствую,как ей больно, как она переживает за меня.

«Да. Я помню ощущение полного предательства. От пустого гнева, когда я понял, что натворил мой брат. В тот момент я был по-настоящему потерян, весь в своей собственной крови и крови соседнего гнезда. Семьи, которую я знал, когда был молод и чистокровен. Я убил их, не задумываясь, и все потому, что так приказали мои салорианские повелители».