Книга Огонь в его ярости, страница 13 – Руби Диксон

— Кэйл очень злиться?

— Больше всего раздражен, — говорит она мне с ноткой веселья в голосе. — Мы были в разгар… обнимашек.

— Не рассказывай мне больше ничего, — быстро говорю я, потому что теперь я представляю.

Она просто хихикает.

* * *

Несмотря на то, что нам кажется, что мы в опасности, уже поздно и темно. Я засыпаю, уткнувшись в плечо Клаудии, пока она молчит, поглощенная разговором с Кэйлом. Из ее нечастых обновлений я знаю, что Кэйл сидит на крыше здания, не давая другому дракону подлететь слишком близко. За всю ночь не было сброшено ни одной другой машины или камня, и я дремлю, прижавшись к боку моей сестры, пока мы ждем рассвета… или когда дракон улетит.

Я не знаю, чего я хочу, чтобы произошло. Я не хочу, чтобы он уходил… но я также не хочу, чтобы он продолжал нападать. Я не думала дальше, чем о том, чтобы подбросить трусики, чтобы дракон мог учуять мой запах, и теперь я волнуюсь, что совершила ошибку.

— Дракон исчез, — бормочет Клаудия как раз в тот момент, когда я собираюсь снова заснуть. — Все безопасно.

— О, хорошо, — шепчу я, когда она встает. — Я… с Кэйлом все в порядке?

— Так и есть, — говорит она мне. — Он не будет никуда улетать сегодня. Он собирается держаться поблизости и пропустить охоту на всякий случай, если наш новый друг вернется.

И теперь я чувствую себя виноватой из-за того, что Кэйл собирается обойтись без этого только для того, чтобы защитить нас, хотя я подозреваю, что это моя вина.

— Он выяснил, чего хотел тот, другой?

— Нет, — говорит моя сестра, и в ее голосе слышатся иронические нотки. — Просто еще один сумасшедший дракон в мире, полном таких. Поспи немного.

Я снова сворачиваюсь калачиком в своей постели после того, как она уходит, и слышу тихий стук Кэйла, когда он приземляется на крышу, и голос моей сестры, когда она зовет его. Потом становится тихо, и я представляю, что они вернулись в постель… чтобыобняться.

И я снова совсем одна.

* * *

— Этот дракон был не из этих мест, — говорит моя сестра на следующий день за обедом. — Как твоя тортилья?

Как будто она может вот так швырнуть бомбу и не отвлечь меня? Я жую так быстро, как только могу.

— Сухая. Эм…

— Ну и дерьмо, — разочарованно говорит Клаудия. — Я надеялась, что это будет так же просто, как размолоть немного кукурузы. Может, и нет.

— Все равно вкусно, — говорю я ей между укусами и делаю большой глоток воды. Пора вернуться к основной теме. — Эм, так откуда Кэйл знает, что дракон не местный?

— Он не распознает его разум. Ты знаешь, в этом районе есть пара драконов, с которой у нас были стычки, — небрежно говорит она, откусывая кусочек от своей тортильи, а затем морщит нос. — Боже, это ужасно.

— Это… не так неплохо, — говорю я. Я не могу быть разборчивой. Еда есть еда, и я буду есть ее, какой бы сухой и странной она ни была. Хотя я действительно думаю о том, что она сказала. Если дракон не отсюда… может быть, он и не мой. Может быть, никто не нашел мои трусики, и они все еще валяются в траве незамеченные. Может быть, никто никогда их не найдет, и они просто исчезнут, превратившись в ничто.

Как я. Боже, какая удручающая мысль.

Клаудия переворачивает тортилью на сковороде, сосредоточенно хмурясь. Она полна решимости попробовать воссоздать старые блюда, которые мы не сможем достать в будущем. Я думаю, отчасти это связано с ее беременностью, но у каждого должно быть хобби, верно? Мое — это… ну, я шью одежду, читаю и украшаю свою комнату и отчаянно желаю перемен.