Книга Сердце изо льда, страница 6 – Елена Воробей

— Папенька, ну пожалуйста! — просила я умоляюще.

— Даже не думай!

— Ладно, тогда я поеду по распределению в Пустынные земли и заработаю деньги сама! Мне будут платить королевское жалованье. Кроме того, я постараюсь там все наладить, получить богатый урожай и выручить ещё.

— Ну, ну, богатый урожай! Ты хоть в курсе, что эти земли еще называют Голодными? Ни хрена там не растет! Ой, прости, вырвалось нехорошее слово. Но по-другому и не скажешь. И этого не нужно! В связи с твоей болезнью мы подали королю прошение об освобождении от обязательной отработки. Думаю, прошение быстро удовлетворят.

— Папа, я вас об этом не просила! Я хочу и буду отрабатывать. Мне нужны деньги!

— Твоё дело сидеть дома и вышивать, как все порядочные дамы!

— Папа, зря что ли я получила высшее магическое образование?

— Ну, можешь помогать матери заниматься домашним хозяйством и командовать слугами дома и на огороде. Если хочешь, борись за урожай на нашем поле.

— Папа, мне нужны деньги. Мне надоела наша нищета! Если я стану богата, тогда и Кай отнесётся ко мне совсем по-другому.

— Если он до этого времени не женится на Изольде! — громко и иронично произнес отец и продолжил уже спокойнее:

— Ладно, посмотрим. Отзывать просьбу я не стану. Но если король не подпишет прошение, тебе придется ехать. Препятствовать не буду.

— Папочка, спасибо! Вы подарили мне надежду.

— Имей в виду, в Пустынных землях тебе придется нелегко. Набирайся сил.

Отец ушел, а я откинулась на подушки. Теперь все зависело от того, какой ответ даст наш король.

Прошло десять дней. Я совершенно поправилась и вовсю помогала маме с домашним хозяйством, вникала во все тонкости.

Ведь совсем скоро мне придётся стать хозяйкой усадьбы в Пустынных землях. Я надеялась, король примет верное решение.

Первое время я почти каждую минуту вспоминала Кая и ужасную сцену в кабинете зельеварения. Перебирала все дни нашей учебы в магической академии, пытаясь понять, в какой момент он увлекся Изольдой. Тогда, когда Снежная королева начала осыпать его лестью?

Возможно, я сама виновата? Я привыкла относиться к Каю, как к своей второй половинке, как к собственной руке или ноге. Наверное, я мало его хвалила, не говорила, какой он молодец, какой красивый, умный и замечательный.

Ведь свою руку не хвалят. А теперь, когда его не было рядом, я чувствовала себя так, как будто забрали часть меня, отняли руку. Осталась фантомная боль и нужно привыкать обходиться одной рукой вместо двух.

Занявшись делами, я начала думать о Кае гораздо реже, но от своего плана не отказалась.

Каждый вечер около пяти часов я выходила на прогулку, высматривая почтовую карету. Но она проезжала мимо. Один раз, когда карета остановилась возле наших ворот, письмо оказалось не то, которое я ожидала.

Ответ от короля пришел на одиннадцатый день. Не с почтовой каретой, а с посыльным.

Послеобеденная жара окутывала дом. На улице солнце палило так, что даже птицы перестали петь серенады. В большом зале царил полумрак — плотные шторы едва пропускали свет, создавая иллюзию сумеречного покоя.

Я сидела за столом, склонившись над книгой с древними заклинаниями. Мои пальцы медленно перебирали страницы. Мать и отец тоже находились в зале. Папа отдыхал на диване, а мама вышивала. Вдруг дверь скрипнула, и в комнату вошла Жоржетта. Она старалась улыбаться, хотя выглядела озабоченной. В руках служанка держала конверт с королевской печатью.