Книга Искупление, страница 65 – Вера Петрук

Дэйра почувствовала, как последняя краска исчезает с лица. Наверное, только помада теперь и выделялась.

– Но ведь вы понимаете, что Айбак ждет весны также, как и вы. Вам нужно дождаться драганских войск, ему – когда сойдут снега в Бардуаге. Он не отпустит пленных. А почему Агода нам не помогает?

– Агода сохраняет нейтралитет, – сухо сказал князь. – На вашем месте я бы больше волновался не о вашем отце, а о вашей матери. И это решение тоже было принято на королевском военном совете. Ингару Кульджитскую предупреждали дважды. Третьего шанса изменники не получают.

Дэйра бросила взгляд на графин, стоящий на письменном столе князя, но попросить воды не решилась. В горле же, как назло, стало сухо, будто она проглотила горсть песка. Поняв, что она не ответит, князь сказал сам:

– Герцогине было велено оставить Эйдерледж и уехать в Бардуаг, однако она ослушалась. Мне тяжело говорить об этом так же, как и вам слушать. Ингара подняла мятеж и самовольно организовала оборону замка, которая была обречена на провал. Нашим дипломатам с трудом удалось убедить Айбака, что мы не имеем к этому восстанию никакого отношения. На третий день замок взяли, однако Ингаре удалось бежать. Герцогиня была наивна, полагая, что найдет укрытие в Бардуаге. Не отрицаю, что шанс спасти ее был, если бы не смерть сына Айбака, которого убили во время осады Эйдерледжа. Теперь чагары требуют возмездия, иначе перемирие будет закончено.

– Она умерла? – Дэйра удивилась, что смогла произнести эти слова спокойно и даже как-то по-деловому. Ее никогда не связывали с Ингарой Кульджитской те чувства, которые есть у дочери с матерью, но Ингара была последней ниточкой, связывающей ее с домом,с детством, с миром, и к тому, чтобы она оборвалась, Дэйра готова не была.

– Еще нет, – так же деловито ответил Амрэль. – Ее и других мятежников доставили в столицу на прошлой неделе. Вот уже семь дней мы ведем переговоры с чагарскими посыльными, которые прибыли в Майбрак договариваться о сохранении перемирия. Сегодня на площади был казнен барон Эйсиля и управляющий Эйдерледжа – два бунтовщика, который возглавили мятежные войска. Однако на казнь Ингары Кульджитской Айбак не согласился. В отместку за сына он хочет убить ее сам, поэтому завтра она отправится в Армурат вместе с чагарскими курьерами.

– Нет! – воскликнула Дэйра. – Вы не можете!

– Это ты не можешь, – усмехнулся князь, внезапно переходя на «ты». – Ничего. Однако кое-что могу я, например, позволить тебе проститься. Итак, выбирай. Ты не создаешь проблем, и я отвожу тебя к Ингаре. Будешь бунтовать, и я отправлю тебя в монастырь. Ты сейчас – без имени и звания. Однако мы берем под протекцию тебя и брата до тех пор, пока не будет освобожден Эйдерледж. Любое твое слово против – и ты лишаешься всего. Томас Зорт тоже. Кстати, ему уже сообщили, и он выбрал первый вариант. Простился с матерью и вернулся в свиту принца. Мудрый выбор.

– Какие проблемы я могу создать? – наконец, произнесла Дэйра, чувствуя, как бессильная ярость выжигает в ее груди гигантскую дыру. – Сейчас никаких – и тут вы правы.

Наконец, нужные слова обрели форму, и вскочив, Дэйра начала лихорадочно убеждать князя, чувствуя, что не верит сама себе.

– Вы были правы там, в Пещере Радости. Я – Белая Госпожа, возрожденный маг древних. Я многое не понимаю, действую интуитивно, с ошибками, но обещаю, вы не пожалеете, если дадите Ингаре третий шанс. Мне нужно только найти первофлору, тогда я смогу показать вам, на что способна.