Книга Искупление, страница 102 – Вера Петрук

Внезапная мысль заставила оцепенеть еще больше. А если это Ганзура услышала ее молитву? Дэйра чувствовала кипящую магию, которая бурлила и ликовала где-то рядом. Ей потребовалось немного времени, чтобы осознать и испытать разочарование: магия была не ее.

Она не знала, сколько пролежала в кустах, считая удары сердца и глотая пыль, которая наполнила воздух, но вот небо над головой посветлело, и Дэйра смогла увидеть свои исцарапанные руки, порванное в клочья платья и поломанные заросли жимолости, которые стали ее спасением. Намотав на лицо остатки рукава, она высунула голову и первым делом увидела ноги верзилы-охранника, которые неподвижно торчали из-под куска стены, ставшего человеку гробовой доской.

Стена башни, возвышавшаяся с садом, устояла, хоть и была похожа на ежа, утыканного лесным сором. Местами кладка вывалилась, а в ряде окон торчали суки и ветки. Зато от сада почти ничего не осталось. То, что воздушный поток не сумел выкорчевать, он просто сломал. Не осталось ли следа от декоративных ваз или клумб. В стене, ограждавшей королевские владения, зияла гигантская брешь, рядом с которой валялся кусок скальной породы – вероятно, он и пробил дыру. Что творилось за стеной, пока было не разобрать. Ветер сдул клубы пыли и сора с холмов и вершин, но низины еще были покрыты черным туманом.

Зато старое дерево устояло. Оно потеряло большую часть веток, но все еще выглядело внушительно. К нему Дэйра и направилась – неосознанно, повинуясь какому-то внутреннему инстинкту.

Седьмого утеса Майбрака больше не было. Храм Ганзуры вместе с тайным хранилищем древних ушел под воду, расколотый неизвестным роком. Удар был такой силы, что в бухте поднялись гигантские волны, которые полностью захлестывали причал, где еще недавно Дэйра провожала Томаса. Рухнул не только утес. Ветер, как бешеный, носился над развалинами, похожими на дыру от вырванного зуба, время от времени обнажая руины от клубов пепла. Вместо пещеры и озера теперь зияла пропасть, которую быстро заполняла морская вода. Если хранилище и существовало в недрах древнего храма, то теперь оно было неизбежно затоплено. От рухнувшего утеса по земле протянулась огромная трещина, которая затянула в себя целый квартал. В промежутках между воем ветра и грохотом волн слышались отголоски человеческих криков.

Дэйра закрыла лицо руками, но, как никогда, чувствовала внутри себя лишь пустоту. Не было никакой магии. А может, она всегда ей только снилась?

Она ощутила взгляд, прежде чем ее окликнули. Нильс стоял рядом с поломанными кустами жимолости, в которых еще недавно спасалась Дэйра. Он выглядел плохо. Глаза закрыты, светлые волосы превратились в черную шапку, с которой сыпалась земляная крошка, лицо осунулось, став чужим и незнакомым, исцарапанные, как у Дэйры, руки держались за живот. Сюртук он потерял, а когда-то красивая шелковая рубашка была покрыта пятнами крови. Нильс тяжело и сдавленно дышал, но его едва слышный выдох она услышала:

– Беги, Дэйра!

Первый порыв броситься к нему навстречу испарился сразу же, как только она ощутила мощную силу, бьющую из него толчками, как из не взорвавшегося вулкана. Еще недавно Дэйра сама ощущала себя подобным образом.

– Поздно, – сам же ответил Нильс и, не открывая глаза, протянул к ней руку. – Не бойся. Все уже почти кончилось. И для тебя тоже.