Книга Белая Госпожа, страница 160 – Вера Петрук

«Что я могу?» - думала Дэйра, ощущая, как ласково глядит на нее пламя из растопленного Марго камина. Под одеялом было тепло, уютно, хорошо. Она согрелась и успокоилась. Безумные псы сидели нацепи, укрывшись в тайных уголках сознания и общаться не желали. Молчала старая герцогиня, давно затихли голоса из Вырьего Леса. Все звуки заглушил снег, погрузив мир в скорбную тишину. Дэйра лежала и слушала, как снежинки падают одна на другую, скрывая под собой грязные мысли, грязные дела и грязные желания. Она хотела бы уметь также - засыпать голову белым, чистым снегом и забыть о страшных образах, которые все чаще просились наружу. То, что творилось с ней, Дэйрой, в последние дни, и то, что творила она с людьми, которые по каким-то причинам оказались в ее внимании, было неправильно, пугающе и заслуживало забвения.

«Подари мне забвение», - попросила Дэйра у снега, протягивая руки пушистым, белым хлопьям. Она не помнила, как покинула кровать и, высунув обе руки в окно, наклонилась, повиснув на подоконнике и удерживая равновесия на кончиках пальцев. Качнуться вперед, и можно стать со сном друзьями - навеки, опрокинуться назад, и ее понесет туда, где она уже вряд ли сможет спать спокойно.

- Ты хочешь поджечь дом, чтобы убить одну крысу, - фыркнула старая герцогиня, редко одобряющая ее поступки. София Зорт ошибалась. С огнем Дэйра играть не собиралась, ей хватило обожженных ступней и перепуганного Феликса, чтобы научиться смотреть на пламя издалека.

Одеваться она не стала. Накинула тонкий халат из шелка, скрипнула дверью и пошлепала босиком по холодным плитам бардуажского замка. Шла бесцельно, не думала ни о чем, каким-то чудом обходила стражников, которые не замечали крадущейся вдоль стен тени девушки с безумными глазами.

Замерла у огромных часов пиршественного зала. Стрелки показывали начало пятого. Слуги унесли грязную посуду, свечи и блюда с кушаньями, но не стали трогать тех немногих гостей, что заснули за столами. Поленились, а может, решили, что гостям так удобнее. Жаровни из зала не убрали, наоборот, поставили ближе к заснувшим фигурам, и дров в камин тоже не пожалели. Они не знают, кто из какой комнаты, догадалась Дэйра, а будить боятся. Вдруг там какой-нибудь граф заснул? Ты ему поможешь, а он сгоряча тебя теплого места в замке лишит? Впрочем, графа Эстрела среди уснувших не было.

Дэйра забралась на пустую сцену и, раскинув руки, принялась танцевать, воображая, будто вальсирует с кавалером. Сильным, красивым и прекрасным душой и телом. Нетаким, как Феликс, не таким, как Амрэль и не таким, как Нильс, будь он проклят вместе с двумя первыми. Музыканты давно ушли, но их музыка осталась, проснулась, едва босые ноги Дэйры коснулись паркета, и полилась волнами, укачивая и завораживая свою единственную слушательницу. На миг Дэйре даже показалось, что ее, действительно, кто-то держит за талию и уверенно ведет не только в танце, но и в жизни, однако морок быстро развеялся, и Дэйра замерла на краю сцены, уставившись в распахнутые от ужаса глаза Уила Рокера, которому не повезло заснуть в пиршественном зале и еще хуже - проснуться в столь неподходящий момент.

- Никуда не уходи, - громко прошептала Дэйра, ткнув в него пальцем. Пролетевший по залу сквозняк взметнул ее волосы, на мгновение укрыв бледное лицо графского слуги в черном облаке. Сбежит, подумала маркиза, с трудом приводя прическу в порядок, но, когда волосы были убраны, мужчина оставался на месте, с таким же мертвенно белым лицом и расширенными от страха глазами. Странно, что они глядели не на саму Дэйру, а чуть выше, словно у нее из головы выросли дьявольские рога.