Книга Почему драконы изменяют?, страница 35 – Ника Цезарь

— Вы, кажется, не удивлены?..

— Что вы?! — театрально воскликнул он. — Просто у неё был… «золотой» характер. Разве кому-нибудь могло прийти в голову ей навредить?!

Сказано это всё было таким тоном, что я усомнилась. Мужчина же отвлёкся на подошедшую светловолосую девушку; она мимолётно скользнула по мне взглядом и широко улыбнулась бармену, заказывая крепкий напиток.

Я же, нахмурившись, замерла. Шэлла казалась хрупкой и ранимой драконицей. Но это для меня, а какой она была для других?

Бросиввзгляд на её подруг, я почти решилась к ним подойти, как в зале медленно стал тухнуть свет, и только середина сцены осталась подсвечена кружившимися в танце магическими светляками. Их движения меня зачаровывали, особенно потому, что я была не в состоянии разжечь такие искры. Не было во мне магии, а артефакты работали несколько по-иному. Магические светляки — это стихийные искры сырой магии, что по воле её носителя срывались с пальцев и тускло горели. Чем сильнее магически одарён дракон или маг, тем ярче они пылали. Были артефакты, что работали по тому же принципу, но их свет был более механическим; здесь же казалось, что они живые и трепещут в полёте.

Звенящая тишина, что опустилась на заведение, была нарушена звонким цоканьем каблуков. Вначале на сцену вышла хрупкая девичья фигурка и заиграла на флейте нежную мелодию. Лёгкий ветерок игриво пронёсся по залу, принеся с собой прохладный морской воздух — запах свободы и надежды. Одинокая флейта доиграла последние ноты романтичной мелодии, и в наступившей тишине раздался обворожительный голос. На сцену поднялась и плавно двинулась к свету ещё девушка. Её голос завораживал, а тело пленило. Она словно была соткана из света звёзд или же морской пены… С каждым новым словом, вылетавшим из её рта, мне всё больше и больше хотелось кинуться к её ногам и причитать о её совершенстве. Кто-то из зала не совладал с искушением и попытался броситься к сцене, но охрана ловко перехватила отчаянных глупцов.

Я же всё больше тонула в её голосе и словах, завороженная их звучанием. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что вот он, ещё один вид ментального воздействия. Но мысль была настолько мимолётной, что я не успела на ней сосредоточиться, а с разбегу увязла в песне.

Девушка рассказывала о вечной любви… о той любви, что не может умереть и обречена вечно возвращаться, вдохновенно перерождаясь в иных мирах.

Юные души полюбили друг друга в начале времён, но были преданы близкими, погрязли в чужой лжи и теперь, перерождаясь в каждой новой жизни, они ищут друг друга, хотя и причиняют боль. Они не в состоянии простить, и всё повторяется вновь и вновь: любовь, предательство и смерть.

Зал замирал и ахал с каждой новой пропетой нотой. К чарующему голосу плавно присоединилась флейта и кифара, нагнетая обстановку и неизбежнодвигаясь к трагичному финалу.

В очередной раз ради глупой идеи спасения мира возлюбленный жертвует собой и погибает, оставляя любимую одну. Она в одиночестве проживает годы, после чего сама неизбежно отправляется на перерождение. На особо чувственной ноте её песнь оборвалась, словно сорвалась с обрыва, и снова флейта заиграла щемящую мелодию.

Певица плавно удалилась со сцены, пока девушки доигрывали свою партию. Струны кифары сливались с пронзительной песней флейты, оставляя горечь на губах.