Книга Тихоня и Принц на грани отчисления, страница 82 – Алена Шашкова, Алиса Князева

Неподалёку стоит вычурный экипаж, запряжённый пегасами. Опекун буквально впихиваетменя в повозку и стучит по крыше. Раздаётся звонкий щелчок поводьев, нас дёргает так, что я чуть не сваливаюсь с диванчика, а потом мы взмываем в небо.

– Неужели ты надеялась, что раздвинешь перед этим сосунком ноги, и он сделает, что угодно, только бы защитить тебя? – опекун хохочет. – П-ф-ф! Да таких дурёх, как ты, у него хоть щёлкай как семечки. Он уже по замку за другой бегает. Принцессой, к слову.

Дядя явно веселится, а мне хоть волком вой. Без драконицы одиноко, страшно и тоскливо, она всегда поддерживала и внушала мне уверенность в Принце. Сейчас она наверняка подсказала бы, что делать, как себя вести. Может обратила бы моё внимание на что-то. А сейчас опекун горстями закидывает мне в душу семена сомнений. Он отнял у меня возможность двигаться по своей воле, а теперь пытается ещё и мысли отравить!

– А вот для меня ту единственная такая, других нет, – он склоняется ко мне и обхватывает пальцами мои щеки. – Я целое состояние угрохал на то, чтобы тебя вывезли и пристроили в этот приют. Но прошло всё так, что специально будут искать – не прикопаются.

С каждым его словом мне становится все страшнее. О чём он? Что имеет ввиду? Так мои родители ещё живы? Они ищут меня? Зачем я этому мерзкому чудовищу? Если бы он хотел выкуп, то давно мог его получить…

– Ох, мне все говорили, что я ищу призрака. Все были уверены, что изумрудные драконы все вымерли, – он шепчет это мне в губы, вызывая тошноту. – Но я всегда верил, что нет. Я нашёл твою мать, прячущуюся среди людей. И тебя…

Мать? Мою… Ох…

Чувствую, как обжигающие слезинки катятся по щекам. Мама… Я мечтала узнать о ней хоть что-то всю свою жизнь! А теперь оказывается, что она всё это время возможно была жива?

Опекун фыркает и отталкивает меня от себя.

– Прекрати разводить сырость, – едко говорит он. – Это может снизить твой потенциал. А ты мне нужна вся, до капельки.

Он замолкает и молчит, периодически поглаживая мою коленку, до самого приземления. Я же совсем путаюсь. Новости о маме очень волнуют, но то, что он сказал после, сбивает с толку. Пытаясь осмыслить всё, что я о нём знаю, недавнее происшествие и его откровение о моём прошлом наталкивают на вывод, что всё это может быть как-то связано, но я не понимаю как. Всё кажется слишком сложным.

Жёсткий толчок от соприкосновения с землёйснова подбрасывает меня, и я налетаю на опекуна. Тот довольно приобнимает меня и хватает за попу.

– Давай отложим нежности до нашей первой брачной ночи. Она будет вкусной, обещаю тебе.

Меня передёргивает, а по телу пробегают мурашки. Заставляю себя вспомнить о том, как это было с Крисом и невольно радуюсь тому, что решилась. Я верю, что он будет рядом и спасёт меня. И я рада, что мой первый раз был именно с ним, чтобы ни говорил мне этот мерзкий мужчина.

Он вытаскивает меня из повозки и практически волоком тащит к высокому храму, расположенному на вершине горы. Пегасы тут же распахивают свои крылья и уносятся к облакам.

Похоже, мы находимся в глубине хребта где-то на севере, потому что кроме снежных пиков гор вокруг не видно ничего, а ледяной ветер пробирает до костей моё тонкое платье.

На крыльце ждёт грузный и высокий человек в белых одеяниях, делающих его похожим на ком снега, чем на священника.