Книга Вероятность выживания, страница 90 – Вячеслав Ануфриев

— Она же не дочь главы семьи, верно? — насторожился я. Знал, что родители девушки, имя которой по причине беззвучности происходящего в видениях, я узнал только вчера, весьма влиятельны среди многочисленных Валентайнов. Но чтобы дочь главы рода? Это может выйти мне боком.

— Кем бы она не была, это дорогой мне человек, выросший на моих руках, — серьёзно сказал Саймон, — её обида, это моя обида, — он вновь зашагал вперёд, я двинул вслед. Обижать девушку я, естественно, и не планировал. Сомневаюсь, что мы с ней увидимся после того, как я доберусь до храма. Тем более, если она дочь главы рода. Хотя, чисто формально, я тоже сын главы рода. Правда семью Болдоров, состоящую из трёх человек, нельзя было даже сравнивать с семьёй Валентайнов, состоящей из десятков людей. Я уже молчу про богатство рода, имеющего нетолько рудники, плавильни и торговые дома, но и имевшего тесные торговые связи с номскими землями, лежащими к северу от Карлата.

Мы сели за столик, тот же, что и вчера, к нам сразу же подскочил человек, положил ложки и вилки, затем девушка принесла две кружки холодного отвара.

— С каких пор в захудалой таверне начали обслуживать, как в столичной ресторации? — блеснул я своими знаниями.

— С тех самых пор, с каких управляющий решил произвести впечатление на хозяев, — пробурчал маг, глядя на почти пустой зал. Обернувшись ко мне и заметив недоумение на моём лице, мужчина пояснил:

— Этот постоялый двор, крупнейший в посёлке, тоже принадлежит Валентайнам. Как и большая часть шахт.

— «Крупнейший» звучит значительно лучше, чем «единственный», — с глубокомысленным видом покивал я. Маг, глядящий в направлении дверного проёма, ведущего в сторону лестницы, покосился на меня, справедливо заподозрив издёвку, но смолчал при виде моего ничего не выражающего лица.

В дверях, на которые последние полминуты пялился Саймон, показалась девичья фигура в коротких штанах и кофте. «Конструкт, отслеживающий неестественные перемещения воздуха» — догадался я. При должной сноровке, с его помощью можно было читать любое движение в определённой зоне, почувствовать биение сердца и дыхание любых живых существ, а у самых умелых магов воздуха такой конструкт позволял узнавать знакомых существ и людей по их характерным особенностям. Правда, для такой чувствительности нужен был колоссальный опыт в использовании. Зато и преимущества такого способа впечатляли.

Пока я прикидывал, сколько лет воздушникам нужно проходить буквально с закрытыми глазами, чтобы научиться «видеть» вокруг себя, используя характерные рисунки потоков воздуха, девушка подошла и присела на свободный стул. Подбежала следившая за нашим столом подавальщица, поставила перед ней такой же холодный отвар и вилку с ложкой.

— Светлое утро вам, — поприветствовала нас Илина, не заметившая в обслуживании ничего необычного. Видимо, привыкла к такому.

— Тебе того же, — буркнул маг, задумавшись о чём-то, — ешьте быстро, нужно спешить.

Я как раз хотел возразить, что есть пока нечего, но именно в этот момент со стороны кухни вышли две красивые девушки-подавальщицы с подносами в руках. Ловко поставив перед нами завтрак, они успели бросить многозначительные намекающие взгляды на мага, что вполне объяснимо, и на меня, что странно,но в принципе, тоже объяснимо. Когда они удалялись, маняще виляя обтянутыми попками, мы с Саймоном с удовольствием смотрели им вслед. Илина, безошибочно почувствовав направление наших взглядов, неодобрительно фыркнула. Было неясно, кого именно она не одобряет, нас с магом за взгляды или девушек за вызывающее поведение, возможно даже, оба этих варианта.