Книга Истина в деталях, страница 72 – Р. С. Болдт

Пробираясь сквозь толпу людей к лестнице, ведущей на верхний этаж, я ловлю взгляд Маркуса и наклоняю голову в знак того, что буду на балконе. Он кивает и незаметно движется следом.

Как только я выхожу на воздух, мои плечи заметно расслабляются. Скольжу на свободное место с видом на шумную улицу и упираюсь предплечьями в гладкие, прочные перила. Я чувствую на себе пристальный взгляд Маркуса, который наблюдает за мной из-за двери, через прозрачное стекло которой он может беспрепятственно видеть меня.

Моя короткая передышка вскоре прерывается. Боковым зрением я замечаю, как в нескольких метрах от меня к свободному месту на балконе подходит мужчина. Он повторяет мою позу, опуская мускулистые предплечья на перила, и осматривает открывающийся вид. Рукава закатаны до локтей, синяя рубашка на пуговицах заправлена в черные брюки.

— Хорошо проводите время?

Сдерживая вздох, я вежливо пожимаю плечами.

— Сегодня субботний вечер. Почему бы не повеселиться? — это риторический вопрос, потому что я не настроена на светскую беседу.

Очевидно, он это чувствует, потому что переходит к делу, понижая голос.

— Вам нужно все время быть начеку. — Он продолжает осматривать сверкающие огни внизу. — За вами охотятся.

Наступает пауза, прежде чем он добавляет:

— Вполне буквально, учитывая то, что уже произошло. — Давящая тяжесть его взгляда оседает на мне, но я все равно не решаюсь повернуться к нему лицом. — Слишком много разговоров о профессоре, которая сошлась с загадочным Нико Альканзаром.

Все мое тело замирает, сердце бешено колотится, пока я борюсь с собой, пытаясь сохранить спокойствие. Меньше всего мне хотелось бы, чтобы Маркус ворвался сюда, решив, что меня нужно спасать.

Я пожимаю плечами и говорю непринужденным тоном.

— Я обычный профессор психологии. Ничего примечательного.

— Напротив. — В его голосе звучит едкий смешок. — Вы стали горячим товаром. Скоро за вашу голову назначат цену, если уже не назначили. — Его следующие слова наполнены здоровой дозой предупреждения. — Будьте осторожны. Все следят.

Мои губы дрожат, но прежде, чем я успеваю что-то ответить, он выпрямляется и быстро говорит:

— Увидимся. — Когда я поворачиваю голову, он уже исчезаеь в дверях, ведущих внутрь, не оставляя никаких следов своего пребывания.

Всеэто превращается в чертову кашу. Между женщиной в кафе и звонком Джоанне Сантилья, я до сих пор не могу переварить мысль о том, чтобы называть ее своей матерью, нет никаких общих черт, кроме их скрытности при контакте со мной.

Сантилья перевела наш контакт на гораздо более опасный уровень, чем миссия по предоставлению мне информации, как это сделала женщина в кафе.

Стоя здесь, на этом балконе, в окружении других людей, ищущих свежий воздух, тихое место для разговора или место, где можно получить дозу никотина, я понимаю, насколько одинока. Конечно, я всегда была немного одиночкой, но понимание того, насколько изолирована моя жизнь, поражает меня сейчас с особой силой.

Это началось потому, что мы часто переезжали. Было проще держаться в одиночестве и не иметь никаких дружеских отношений, о которых можно было бы горевать, потому что, как и отношения на расстоянии, они часто угасают, оставляя после себя душевную боль и разочарование.

После этого моим оправданием для избегания любых возможных связей стало стремление заставить родителей гордиться мной — я досрочно окончила колледж и сразу же поступила в магистратуру.