Книга Истина в деталях, страница 36 – Р. С. Болдт

— Кто, черт возьми, дал тебе это?

— А разве это имеет значение?

Он сжимает челюсти.

— Я спрашиваю, кто дал тебе это?

Я постепенно повышаю голос, мое разочарование становится все более очевидным.

— Почему это вообще имеет значение?! Самое меньшее, что ты мог бы сделать,это сказать мне правду!

Он резко поднимается со своего места, и я подпрыгиваю. Его глаза сверкают яростью, голос опасно низкий и смертоносный.

— Ты не предъявляешь мне долбаных требований, профессор. Ты — средство для достижения цели. Вбей это себе в голову, прежде чем вылететь отсюда с полпинка, думая, что у тебя есть право что-то требовать.

Я тяжело сглатываю, борясь с беспомощностью и растерянностью. Но больше всего я разочарована. Я разочарована в себе потому, что думала, что у него есть человеческая сторона. Я разочарована в нем, потому что прошлой ночью увидела, каким он может быть на самом деле.

Пытаясь укрепить свою оборону, я холодно поднимаю подбородок.

— Конечно. Я всего лишь твоя чертова пешка. Спасибо за напоминание. — Я хватаю сумочку и портфель и выбегаю из комнаты, словно адское пламя лижет мне пятки.

Возможно, так оно и есть. Ведь я здесь по милости самого дьявола.

Нико

Черт!

Я хмуро смотрю на дверь, через которую только что ворвалась Оливия. Эта женщина выводит меня из себя.

То, как она выглядит, когда врывается в мой офис в этой чертовой юбке-карандаше в полоску, блузке, красных туфлях на каблуках и с этим чертовым шарфом, повязанным на шее, выводит меня из себя до чертиков. Какой-то пещерный инстинкт заставляет мои пальцы зудеть от желания сорвать этот шарф с ее шеи, чтобы я мог увидеть доказательства вчерашнего вечера. То, как она реагирует на меня, просто охренительно.

Я вскакиваю с кресла, намереваясь найти ее и докопаться до истины. Но, прежде чем успеваю это сделать, в дверях появляется Рэйф.

— У меня есть кое-что, на что тебе стоит взглянуть. — По его суровому выражению лица я понимаю, что ничего хорошего не будет.

Он бросает взгляд по обеим сторонам коридора, прежде чем войти в мой кабинет, с тихим щелчком закрывает дверь и достает из кармана телефон. Проведя большим пальцем по экрану, он протягивает его мне.

Как только мой взгляд падает на фотографию Оливии, сидящей спиной к блондинке, чье лицо частично отвернуто, открывая лишь профиль, ярость белым огнем прокатывается по моим венам.

Черт побери. Кто, черт возьми, пытается вмешаться сейчас? Я не узнаю ее, но это неважно. Я так близок к тому, чтобы закончить это дело. И меньше всего мне нужно, чтобы кто-то, кому есть что доказывать, испортил мне все.

— Кто она, блядь, такая? — спрашиваю я, пролистывая три другие фотографии с двумя женщинами. Они по-прежнему ни о чем мне не говорят, кроме того, что кто-то ошивается около моего профессора, которой не терпится узнать побольше.

И эта женщина бросает ей кость в виде информации.

— Не знаю. Сейчас этим занимаются ребята. — По тону Рэйфа я понимаю, что он тоже раздражен. Черт побери, он был рядом со мной все это время, так что меньше всего ему хотелось бы, чтобы кто-то, кто передал эту чертову записку, ворвался в наше дело с оружием наперевес.

— Должен сказать следующее: когда я забирал ее с работы, она была просто потрясена. Эта дамочка, — он показывает на телефон в моей руке, — сегодня с ней говорила. — Он колеблется, и мы знаем друг друга достаточно долго, чтобы я понял, что он собирается сказать, еще до того, как слова будут произнесены. — Я не думаю,что она понимает, что поставлено на карту. Судя по моей интуиции. А это значит, что здесь замешана еще куча всякого дерьма.