Книга Мертвый сезон в раю, страница 139 – Татьяна Солодкова

Привстав на носочки, она обняла его крепче и прошептала на ухо:

— Я хочу, чтобы ты зашел.

Вот так, прямо, без возможности расценить ее приглашение «в гости» как-то двояко. Ночью уж точно не зовут в личную комнату на чай или кофе. Тем более после подобной прелюдии. Тем более у нее даже нет в комнате чайника… Он же не дурак, в самом-то деле?

Дураком Тэйт не был. Как и эгоистичным мерзавцем.

— Эль, я знаю, что у тебя еще никого не было, и… — его голос прозвучал хрипло.

И Элинор сперва удивленно моргнула, а потом поняла, что снова забыла: он все-таки белый маг, хоть и почти бывший. Чертова девственность, вокруг которой только и разговоров все последние дни.

Она качнула головой, не дав ему договорить. Потом поймала его взгляд и твердо посмотрела в ответ.

— Теперь будет, — сказала уверенно.

Эль действительно не сомневалась. Целомудрие до брака давно не считалось обязательным даже в среде высших аристократов. Не болтай о своей личной жизни во всеуслышание, и будет тебе счастье — вот политика современности. А болтать Элинор уж точно не собиралась.

Она не ждала от него романтики, признаний в любви или каких-то обещаний на будущее. Эль помнила, что скоро уедет и, вероятно, они даже никогда больше не встретятся. Но ей хотелось запомнить это первое чувство, желание по-настоящему быть с кем-то, и уже сейчас она знала наверняка, что не будет жалеть.

Грегори чуть прищурился, глядя на нее.

А она, лукаво улыбнувшись, вздернула бровь, без слов спрашивая: идешь или нет?

Эль Викандер не трусиха и редко сожалеет о принятых решениях, но и упрашивать она точно не станет.

Упрашивать не пришлось.

Видимо, наконец придушив на корню голос разума в своей голове, Тэйт снова ее поцеловал. И в этом поцелуе не было даже намека на прощание — скорее обещание, что это только начало.

А потом Грегори вдруг подхватил ее под бедра, отрывая от пола, отчего Элинор пискнула от неожиданности, крепко вцепившись ему в плечи, но и не думая протестовать.

— Сама напросилась, — произнес он уже куда-то в область ее солнечного сплетения и уверенно переступил порог чужой спальни…

Чтобы захлопнуть дверь уже изнутри.

Утро встретило не палящим солнцем, а мягким светом, пробивающимся сквозь плотно прикрытые шторы.

Да, шторы они задернули, причем по инициативе Эль. По правде говоря, Грегори был за то, чтобы оставить окно незанавешенным, чтобы в комнату попадал хотя бы тусклый свет уличного фонаря. Каково же было его удивление, когда оказалось, что у Кардинес имелся совсем другой план — не выключать свет.

Грег не был у Лауры первым мужчиной, до встречи с ним она уже имела некоторый опыт. Тем не менее оставлять включенным свет для нее всегда было нерушимым табу. Ждал ли он чего-то другого от «девочки» Сардинес? Разумеется, нет. И, что уж греха таить, был приятно удивлен.

А когда она возмущенно заявила: «Я же без света не увижу самое интересное!» — Грегори и вовсе чуть все не испортил, бессовестно заржав.

«Интересное» она не увидит, понимаете ли.

Удивительная, необычная, смелая.

Как же он поплыл-то…

После расставания с невестой и имея в своем окружении весьма специфический женский состав: грубоватую, часто агрессивную Мэйв, прилипчивую пиявку-фиалку Инессу, парочку бешеных бабок Першильд-Шерлиз, — в какой-то момент Грегори вообще потерял интерес к противоположному полу. Считай, записал себя в монахи.