Книга Кай. Коллекционное издание, страница 69 – Алекс Анжело

Возникла толчея, и один из этих юношей налетел на Кая, едва не упав на его руки. Незнакомец поднял голову, и в его глазах Кай увидел блаженное, слегка сонливое веселье.

– Ох, спасибо. И извини, я не специально, – произнес он шутливо, твердо вставая на ноги, но не переставая вглядываться в лицо Кая.

– Ничего, я пойду, – бросил тот, хмуро оглядываясь. Господин Хакон исчез, а сам он находился в центре толпы, так что даже невозможно было рассмотреть реку, что текла рядом.

– Подожди! Выпей вместе с нами. – Незнакомец потянул Кая, схватив за плечо, словно они были давно знакомы,а после подался к нему, склонившись вплотную. Кай ощутил запах алкоголя и лосьона для кожи, отдающего травами. – Какие чудные глаза. Вы только посмотрите! – обратился парень к своей компании.

Кай чувствовал опасность, исходящую от них, но в это время она влекла его – его сердце жаждало чего-то необычного. Он прикрыл на мгновение глаза, понимая, что внутри пробуждается интерес.

– Мне надо идти, – все же твердо проговорил Кай, бесцеремонно скидывая чужую руку со своего плеча, и развернулся. В спину ему понеслись ругательства, сказанные таким веселым тоном, словно то были не грязные оскорбления, а пожелания удачного пути.

Выбравшись из гущи толпы, Кай понял, что неведомым образом его отнесло к одному из проулков по другую сторону улицы. Но вернуться тем же путем Кай не рискнул, запоздало поняв, что больше всего его смутило в тех людях – их осоловевшие глаза. Да, они были пьяны. Вот только вряд ли от алкоголя.

«Морфий», – выскользнуло из глубины памяти. Впервые Кай услышал о нем от своего учителя, который рассказывал о жизни столичной богемы.

В то время его учитель писал картину древнегреческого божества Морфея – юноши с пышными золотыми кудрями. В кудрях его утопал венец из маков, чьи алые лепестки походили на красные кораллы, так почитаемые в свое время греками, а на черном одеянии можно было отыскать целые созвездия.

– Кто бы ни предложил, никогда не соглашайся, – наставлял мужчина Кая. – Радость, даваемая им, мимолетна, а вот гибель мучительна. Я видел, как лучшие из моих друзей были сгублены этой гадостью.

– Почему же они принимали его, если это опасно?

Художник пожал плечами, его лицо стало мрачным и задумчивым.

– Одно время это было модно, – безмятежно вымолвил он. – И, думаешь, люди благоразумны? О нет, далеко не все. Многие не видят ничего страшного в том, чтобы попробовать разок. Им любопытно. Или они не могут отказать. Или им своя жизнь кажется настолько скучной и безрадостной, что они находят в морфии спасение. Так или иначе, начав, многие не могут остановиться. Помяни мое слово, скоро эта отрава докатится до всех уголков Земли.

Кай запомнил его слова, и ныне они прозвучали в его голове словно наяву.

– Любопытство… Верно. Оно способно толкнуть на многое, – прошептал он себе под нос, чувствуя тяжелый взгляд незнакомца, что упал на него и все еще следилза ним сквозь толпу.

Кай прибавил шагу, чтобы скорее убраться из этого места. Он решил пойти другим путем. Еще утром, перед тем как отправиться по делам, они договорились с господином Хаконом: если кто-то из них потеряется, то они встретятся уже в гостином дворе.

Кай свернул в проулок. По его предположениям, необходимо было лишь перейти на другую дорогу и вернуться на ту широкую улицу, которой они шли. Но проулок не был пустынным, ему попадались люди, одетые уже куда менее броско и занимавшиеся куда менее приличными делами, которые требовали большего уединения, чем давал легко просматриваемый узкий дворик.