Книга Жена мертвого князя, страница 50 – Кристина Юраш

Сухая рука погладила меня по голове, а я услышала вздох.

— Да я же сразу поняла, что по сердцу тебе муж пришелся, — произнесла баба Дуня. — Бедная моя… Ну, а че тут поделаешь… Но так нельзя, девонька… Негоже мертвому к живой ходить. Не гоже… А тем паче, это вовсе не он может быть!

— Как не он? — прошептала я, поднимая глаза.

— А вот так! — прошептала баба Дуня. — Мне тут шепнули на деревне, что под видом покойника иногда сила нечистая является…

— Ч-ч-что? — рассеяно спросила я. Пока что у меня в голове не укладывалось.

— А то! — выдохнула баба Дуня. — Не муж может это оказаться, а…. Любака!

При слове «любака» у меня тут же кто-то завилял хвостом.

— Любака, маньяк, — перечисляла бабка. — Сила нечистая, что облик мертвого принимает и к вдовице любиться летает.

— Маньяк? — удивилась я, понимая, что на князюшке убийство таки числится, но в исключительно целях охраны правопорядка и самообороны моей чести.

— Ну да! От слово «манить, манкий», — вздохнула баба Дуня. — Мне тут давеча историю рассказали, та до сих пор волосы дыбом.

Ой, у меня волосы из «дыба» не выходят. Для них это уже естественное состояние.

— Было дело на деревне одной. У Гореславы муж с дружиной княжеской ушел воевать. Все время вышло, а он не вернулся. Как вдруг ночью в дом стучится. Она открывает, а там муженек стоит. Целехонький! Она к нему: «Как? Какими судьбами?». А он ей сказал, что дружина сейчас неподалеку, а он домой к женушке решил забежать. Только пусть жена молчит. А не то ему худо будет! Как князь прознает, так плетей всыплет. Жена тут же ставни закрыла, стала на стол накрывать. Муж ест, а она вздыхает. Вон как изголодался. Поел муж да давай ее нежить да ласкать… Под утро проснулась, а он ушел. Радостная такая на деревне ходит да молчит. На следующую ночь опять явился. Поели, поговорили, а он ее снова любиться потянул. А тут соседка — кумушка шла мимо избы да услыхала голоса. В щель между ставнями глянула, а наутро к Гореславе. Дескать, не муж это. Гореслава ему: «А ты откуда знаешь?». Та так и сказала, мол, подсмотрела. Рассказала соседка про бабку свою, которую нечистый извел. И научила, что делать! Надобно на печку залезть. И сидеть на ней. Пришел муж, стучится, а Гореслава не открывает. Так он дверь выломал. Увидал ее на печке и давай сманивать. А она ни в какую. Говорит, полезай ко мне. А он не могет! Печка от нечистой силы спокон веков защищала. Лютовал, бушевал, все в избе переколотил, а под конец прошипел: «Радуйся, что прознала! А то сегодня ночью задушил бы тебя!». И сгинул, как не бывало.

После ее рассказа я лишь сглотнула.

— Погоди, так ведь три ночи прошло, — прошептала я.

— А у вас как у мужа с женой было? — спросила бабка. — Может, в этом дело! Так что, девка,надобно нам защиту укрепляти! Домового растить и на защиту поднимать. А то он совсем обленился!

— А что делать нужно? — спросила я, представляя, как вручаю домовому гантели.

— Для начала в тереме прибраться надобно! — встала баба Дуня, а глаза у нее аж сверкнули. — И домовому еды наготовить! А то у нас не домовой, а заморыш какой-то!

Словно в подтверждении слов кто-то чихнул за сундуком.

— То есть, если ко мне ходит нечистая сила, а не мой муж, то это еще хуже? — прошептала я.

Сейчас я была в смятении. А что если правда? Это — не он?