Онлайн книга «Возвращение»
|
Вот младшая ее сестра, та просто рыжая. Некрасивая. А стоит рядом, глазами так по сторонам и шарит. Боярыня ее раз одернула, два, да и отвлеклась. Тут-то Михайла шаг вперед и сделал. Не знал он, какой из боярышень удастся записку подкинуть, но Устинье не стоит, наверное. Она одну записку сожгла – и вторую сожжет. А вот Аксинья… Михайла вроде бы и ничего не делал, просто мимо прошел, кажется, даже и не коснулся – и улыбнулся. Руки-то память не потеряли, руки помнят. Руки делают. Это с мошной он не рассчитал, не подумал, что та тяжелая, вот Фёдор сразу и спохватился. А с записочкой – чего там! Легко! Аксинья вся побелела от переживаний, веснушки некрасиво выделились, но записку не отбросила. В руке сжала. Прочитает. Вот и ладненько, мошну вернуть надобно. А там и поближе к своей красавице подобраться. Пусть через сестру ее, пока и так ладно будет. Михайла еще раз огляделся по сторонам. Нет. Никто не заметил. * * * На хорах было тихо и чинно. Никто не болтал, не перешептывался, людей вообще было всего несколько. Зато какие! Давненько маленький храм таких не видывал… да просто никогда! Царица Любава пожаловала! Сама, как есть. И боярышни при ней, и лекарь, вдруг ей дурно станет. Устроилась, молится. Наверное. На самом деле государыня Любава Никодимовнаразглядывала людей внизу. Подозвала к себе Адама Козельского: – Которая? Адам разглядывал женщин внизу. Платки, платки… Да что там поймешь, под теми платками? Вот в Лемберге или Франконии – дело другое! Женщины там более раскованные, более дерзкие, а как приятно на них сверху посмотреть! Когда они в декольтированных платьях! Это ж пиршество для взгляда! А тут? Впрочем, вот, кажется… точно! Коса, простой сарафан, рядом с ней мать и сестра… – Вот эта, государыня. Любава с интересом разглядывала неподвижную девушку. Сверху мало было видно, но кое-что она оценила. Спокойно стоит, руками не дергает, по сторонам не оглядывается, молится. Это хорошо. Платье скромное, коса длинная. Движения… движения тоже хорошие. Федя тут… Пришел повидаться с зазнобушкой? Ан нет, сыночек на нее смотрит, а та – нет. Той ни до чего дела нету. Значит, не свидание у них, просто Феденька сам пришел. Интересно… – Адам, ты говорил, она видела моего сына? – Да, государыня. – И узнала? Когда он пришел с тобой? Адам задумался: – Мне кажется, узнала, государыня. Она так говорила иногда… осторожно. – А записку все равно не взяла. – Не взяла, государыня. Это Фёдору казалось, что он так незаметно действует. Может, Устинье. А хороший лекарь – он все видит, что рядом с больным происходит. Даже и то, что ему бы видеть не надобно. – Цену себе набиваешь? – словно бы под нос, пробормотала государыня. Но Адам понял правильно. И ответил: – Если ты, царица, моему опыту доверяешь… – Когда б не доверяла, тебя б здесь не было. И брат мой тебе себя доверил. – Оправдаю, государыня. Отслужу. Любава медленно кивнула. Мол, попробуй только не отслужи. Голову оторвут. Последней. После пыток. И вернулась к тому, что ее интересовало. – Ты что-то подметил? – Мне показалось, не в радость ей внимание царевича. – Вот как? Какая-то девка… не много ли она о себе понимает? Адам понял, что сильно подставил девушку. И быстренько качнул головой: – Нет, государыня. Все она правильно о себе понимает. – Да-а? Прозвучало это угрожающе. Медведица поняла, что кто-то не оценил ее медвежонка, и теперь осматривала когти, вострила клыки… |