Книга Когда мы перестали лгать друг другу?, страница 16 – _lepra

— Почему здесь? — Гермиона вопросительно посмотрела на Драко, не совсем понимая его вопрос. — Почему ты решила жить именно тут? Уверен, у тебя было множество других вариантов, но ты выбрала дом, которому больше трехсот лет.

— Честно говоря, я не выбирала, — ответила она, вызывая лифт, который с глухим рокотом начал спускаться с верхних этажей. — Квартира досталась мне в наследство. Но это не отменяет того, что мне тут безумно нравится.

— Не люблю старые дома, — нахмурился Малфой, заходя в лифт первым. — У меня возникает ощущение, что стены слишком давят. Я словно чувствую их тяжесть на себе.

Гермиона догадывалась, что такая неприязнь к старинным сооружениям у Драко появилась из-за того, что большую часть своей жизни он провел в Мэноре, в котором даже воздух был пропитан темной магией. Она помнила, как многовековые каменные своды смыкались над головой, а она лежала на холодном полу, думая, что они — это последнее, что она увидит в этой жизни. В тот самый единственный раз, когда она была в поместье, воздух казался тяжелым и горьким. В таких местах можно почувствоватьприкосновение вечности, давящей на плечи, притягивающей к полу. Но свой дом Гермиона ощущала иначе. Стены в нем не давили — они словно хранили в себе воспоминания и мудрость нескольких поколений. Дома живут дольше людей, храня память о временах, которые уже не вернуть. В их стенах запечатлены сотни историй.

Поднявшись на последний, четвертый этаж, Гермиона отперла дверь квартиры. Зайдя внутрь, она поняла, что, когда уходила, забыла закрыть окно, и теперь в помещении стояла неприятная прохлада. Сняв пальто, повесив его на вешалку и оставшись в легком платье, она поежилась и достала палочку, чтобы прогнать обосновавшийся внутри квартиры холод согревающими заклинаниями. Драко поправлял немного взъерошенные волосы, смотря в высокое зеркало в черной оправе, стоящее рядом с вешалкой. Гермиона жестом указала на приоткрытую дверь в ванную комнату, и Малфой кивнул, снимая тяжелое черное пальто.

Теплая вода, с тихим монотонным шумом разбивавшаяся о керамику раковины, согревала замерзшие руки и ощущалась обжигающе горячей. Гермиона второй раз за вечер смотрелась в зеркало и не узнавала себя — у той девушки, что была так похожа на нее, ярко горели глаза. И Гермиона не верила, что отражение принадлежало ей.

Малфой бесшумно зашел в уборную и встал позади нее. Один маленький шаг назад, и она бы уперлась спиной в его грудь. Гермиона легонько прикусила язык, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица. В который раз она заметила, что на фоне него кажется слишком маленькой. Малфой же был другим в отражении. Его потемневшие глаза незнакомо блестели, и Грейнджер не могла перестать изучать черты его лица.

Словно видела впервые. Словно видела в последний раз.

В ушах гремел стук собственного сердца, а время будто остановилось, когда его серебро и ее золото плавились, превращаясь в единое целое. Гермиона хотела запомнить это отражение, сохранить самым ярким воспоминанием. Приглушенный оранжевый свет заполнял комнату, а струи воды танцевали по коже.

Она ощутила невесомое прикосновение к талии и всем сердцем возненавидела тонкую ткань платья, которая не давала почувствовать холод его рук. Вздрогнула, вновь посмотрев в зеркало и увидев, как Драко немного склонился к ней, чтобы прошептать: